verwirrt / crab and proud
СПАААААААААААААААТЬ
как всегда, я полное ничто без iell. вычитывали посильно до 6 утра вместе. сорри, если что не так Т_________Т
пару слов, тут будет песня Нины Симон Sinnerman (спасибо за вдохновение [J]неприступный килт макэвоя[/J]), которая вообще '65 года, но как вы знаете - i do what i want. прошлая глава была самой бессмысленной, а эта - самая бредовая
надеюсь, вы не разочаруетесь. НЕНАВИЖУ КУРСИВ. сюжет такой сюжет, блеять. в конце фика еще парочка камментов.
Эрик поправил шляпу, максимально надвигая ее на глаза, разглядывая огромную тяжелую дверь подъезда дома, в который должен был въехать доктор Клаус Шмидт и прямо перед которым его сбила машина.
Чарльз молча коснулся его локтя.
«Насколько я могу судить, там нет никого... чужого. Никого, кто не жил бы в этом доме уже довольно давно. Портье подметает лестницу, а в квартире, о которой ты говорил, пусто», - заговорил Ксавье прямо у Эрика в голове.
Эрик повернулся к нему и поймал его взгляд: эти телепатические разговоры все еще были для него несколько в новинку, поэтому, чтобы хоть как-то компенсировать физическое отсутствие коммуникации, Эрик предпочитал при таком общении хотя бы видеть лицо Чарльза.
Каким образом он на это согласился?
Чарльз не должен был быть здесь, Чарльз вообще не должен был иметь ничего общего с деятельностью Эрика, которая не включала в себя выпивку и секс.
- Прости, друг мой, но я и так уже знаю почти все о твоей... миссии, - сказал Ксавье несколько ранее, и, если признаваясь в этом первый раз он еще выглядел виноватым, то теперь - ничуть. - Не все, конечно, но достаточно, чтобы настаивать на том, чтобы ты взял меня с собой. Тебе нужна моя помощь.
- Я все это время как-то обходился без тебя.
- Тебе может понадобиться моя помощь с Фрост.
Несомненно, тактичный, хорошо воспитанный Чарльз не стал бы тыкать Эрика носом в его провал относительно Эммы Фрост. В любом случае, Эрик не располагал иными ресурсами, чтобы отказаться от подобной помощи. К тому же это ведь был... Чарльз.
«Возможно, стоит пообщаться с портье?» - все так же мысленно предложил Ксавье, засовывая руки в карманы плаща.
«Несомненно».
«Кажется, он почти постоянно находится в доме. И он был свидетелем, насколько я могу судить, не залезая глубоко в его голову».
«Чарльз, ты сможешь стереть его память после нашего разговора с ним?»
Ксавье нахмурился: «Зачем? Ты считаешь, это абсолютно необходимо?»
«Для начала, как ты можешь предположить, совсем не обязательно, что он будет с большим энтузиазмом делиться с нами информацией...»
«Стоит представиться полицией или частными детективами, я думаю», - перебил Эрика своими размышлениями Чарльз.
«Полицией — нет, детективами — пусть будет так. В любом случае, мы не можем рисковать. Он не должен ничего заподозрить».
- Эрик, ты ужасный параноик, ты знаешь? - ответил Ксавье вслух и улыбнулся.
- Ты думаешь, это смешно? Знаешь, сколько раз это спасало мне жизнь? - Эрик вопросительно поднял бровь.
Улыбка на губах Чарльза смялась, и он кивнул, побежденно вздохнув.
«Тогда я могу просто прочесть все его мысли, забраться достаточно глубоко», - предложил он.
«Мне нужно задать ему определенные вопросы».
Чарльз молча раздумывал несколько мгновений, хмуро глядя на Эрика, но в итоге его лицо наполнилось твердой целеустремленностью, и он снова едва заметно кивнул:
«К тому же, если он будет говорить об инциденте, вероятно, мне проще будет подобрать в его мыслях всю не озвученную им информацию. Но... ты абсолютно уверен, мне надо будет стереть ему память? Это незаурядная задача».
Эрик замер и вздрогнул, потому что ему в голову неожиданно и так вовремя пришла одна очень правильная и вместе с тем двоякая идея.
«Это не только ради нашей с тобой безопасности, Чарльз. Если он не будет помнить о нас, ему же от этого будет легче спать по ночам».
Это заставило Чарльза посерьезнеть еще больше, в его глазах мелькнула какая-то непонятная тень, но он согласился без дальнейших возражений.
Когда они поднялись на третий этаж, портье как раз подметал лестничный пролет над ними. Переглянувшись с Чарльзом, Эрик перегнулся через перила и свистнул, привлекая внимание мужчины и глядя наверх в его сторону.
Портье тут же насторожился, завертелся, наконец посмотрел вниз и крикнул в ответ:
- Чего ты тут свистите, сэр? - он был довольно приземистым и нехудым мужчиной. Возраст — около пятидесяти, вероятно. Густые короткие седые волосы и залысины.
- Вы уборщик? Или домовладелец? - спросил Эрик, нацепив любезную улыбку.
- И то, и другое. И не совсем. Что вам нужно?
- Видите ли, мистер...
- Хорбингер.
- ...мистер Хорбингер, меня зовут Гарри Лайм, а это мой коллега — Холли Мартинс. Мы из детективного агентства Мартинс и Лайм. Нас наняли для расследования одного несколько деликатного дела, связанного с мистером Шоу, - Эрик погладил пальцами заломы на шляпе и, источая доброжелательность, приподнял ее в неком подобии салюта.
«Гарри Лайм? Холли Мартинс? Ты знаешь, что Холли — это женское имя?» - возмущался Чарльз у Эрика в голове. - «Ты мог бы предупредить заранее, что придумал для нас такие... псевдонимы. Холли Мартинс, серьезно? К тому же, какой в них смысл, если я все равно буду стирать ему память».
Эрик почти недоуменно перевел взгляд на нервно-раздраженного Ксавье.
«Осторожность не повредит».
Портье тем временем опирался свою метлу, от него буквально волнами распространялось странное возбуждение.
- Это очень хорошо, что вы пришли, сэр. Я очень этому рад, - наконец серьезно ответил он и стал спускаться вниз.
- Очень рады? - уточнил Чарльз, и даже Эрик почувствовал какое-то подбадривающее ощущение, исходившее от Ксавье.
Портье, наконец, оказался на одном уровне с ними и, осторожно оглянувшись, жестом поманил их к закрытой двери бывшей квартиры Шмидта. Выудив из кармана внушительную связку ключей, Хорбингер открыл дверь в квартиру, и им оставалось только последовать за ним внутрь.
- Почему вы сказали, что рады нас видеть? - спросил Эрик, обходя гостиную по периметру. Насколько он мог судить и насколько помнил, внутри квартиры ничего кардинально не изменилось по сравнению с его наблюдениями несколько дней назад. Однако, увидеть собственными глазами всю эту избыточную роскошь было довольно познавательно, хотя ничего другого от Шмидта он и не ожидал.
Он остановился на середине воображаемой линии, соединявшей окно и выход в прихожую, бросил взгляд на Ксавье, который закатил глаза, но встал перед дверью, которая вела, судя по всему, в спальню.
- Я совершенно точно уверен, что в этом деле есть что-то странное. Я не уверен, что именно, так что могу только повторить то, что сказал полиции. Но какое-то странное чувство преследует меня! Я уверен в этом.
Эрик резко развернулся и, всматриваясь портье в лицо, тихо ответил:
- Вы же понимаете, что «дурное предчувствие» едва ли можно назвать надежным доказательством.
«Чарльз?» - позвал Эрик у себя в голове, на этот раз не глядя на своего компаньона, который притих с момента, как Хорбингер оказался рядом. - «Ты у него в голове?»
«Эрик, это просто... ты представить себе не можешь. Его голова будто испытательный полигон», - даже ментальный голос Чарльза был напряженным.
- Конечно, мистер Лайм. Но я подумал, что если вы не из полиции, то даже такие зацепки могут быть для вас важны. Мне жаль, что я не могу предложить большего, - портье, до этого косолапо и нервно прохаживавшийся по комнате, остановился у окна, поглядывая на улицу и небольшую площадь перед домом.
«Что ты имеешь в виду?» - подумал Эрик «в сторону» Чарльза, по крайней мере так это ему представлялось.
Черт, держать в голове одновременно две линии разговора было не так просто, как могло бы показаться.
«Объясню тебе чуть позже. Расспроси у него все, что тебе нужно, а я, если что, увижу все, о чем он умалчивает».
- Расскажите нам все, что вы рассказали полиции, мистер Хорбингер. Пожалуйста, - попросил Эрик портье и достал сигареты. - Вы не против?
Хорбингер махнул рукой и, присев на кушетку, поведал довольно скучную историю о том, как он лицезрел, стоя у окна, как мистер Шоу (приехавший неожиданно, рано утром и в сопровождении одного из своих помощников, любезно потребовавший ключи и задержавшийся в квартире не дольше, чем на час) спешно выбежал из подъезда, не глядя по сторонам и явно направляясь к центру площади. К сожалению, именно в этот момент мимо дома проезжало на всей скорости такси, и водитель, не успевший вовремя затормозить, заскрипев резиной, врезался в мистера Шоу. На лобовом стекле растеклась паутина разбитого лобового стекла, водитель, конечно, тут же бросился проверять, в порядке ли мистер Шоу, почти мгновенно рядом оказался и его помощник. Потом вдвоем они потащили пока что еще живого Шоу в центр площади, а Хорбингер в это время набирал скорую помощь.
На этом, в общем-то, рассказ и заканчивался. Чарльз все это время молчал, но выражение его лица, кажется, становилось все мрачнее.
- Ничего подозрительного, кроме ощущения, что что-то здесь не так? - спросил Эрик, когда портье закончил свой рассказ. Тот только покачал головой и поджал сухие губы.
- Спасибо, мистер Хорбингер. Мы крайне признательны вам за помощь, - Эрик натянуто улыбнулся.
«Чарльз? Ты готов?»
Ксавье встретил взгляд Эрика и вытянул губы: «5 минут. Мне нужно кое-что с тобой... обсудить».
- Вы не против, если мы осмотрим квартиру? Нам нужно не более 5 минут, - обратился Эрик к портье, который закивал, но отошел от окна, собираясь, видимо, последовать за ними.
Чарльз подошел к Эрику совсем близко, встал плечом к плечу, будто собирался сказать ему что-то на ухо, интимным и конспиративным шепотом, однако продолжил разговор снова у них в головах.
«Кто-то покопался у него в голове, так же, как и у тебя, друг мой».
Они начали со спальни. Эрик для вида простукивал ящики и гардероб, а Чарльз подушечками пальцев цеплял пыль на разнообразных поверхностях, осматривал рамы картин.
«Кто-то или кое-кто?» - уточнил Эрик, хотя вопрос был, очевидно, довольно риторическим.
«Эмма Фрост, да. Несомненно. Хотя голова этого человека, это просто... Эрик, это ужасно и бесчеловечно. У него вырезали большой кусок памяти. Не просто вырезали, будто... выжгли. Иногда достаточно просто запереть ненужный кусок памяти, но в его случае их совершенно точно уничтожили, заменив другими, несколько чужеродными мыслями. Я почти ничего не могу восстановить, но все это объясняет его странное ощущение по поводу произошедшего».
- Кто-нибудь убирался в этой квартире после происшествия? - на всякий случай спросил Эрик у портье, но тот только покачал головой.
«Единственное, чего я не могу понять, так это почему она была столь неосторожна и не слишком заботилась о том, чтобы скрыть следы своего телепатического воздействия», - сказал Чарльз, направляясь в ванную.
«Я так понимаю, она не предполагала, что в этом деле будет фигурировать другой телепат».
«Возможно, ей непривычно использовать свои силы для такой... мелкой работы. Она, к примеру, может создавать иллюзии и защищать свои мысли, но близко работать с человеческим разумом... Представь разницу между использованием твой силы для того, чтобы смять автомобиль, и для того, чтобы создать что-нибудь маленькое и ювелирно точное - часы, к примеру».
О, Эрик прекрасно понимал эту разницу.
«Ощущать шестеренки и менять их положение — две совершенно разные задачи», - согласился Эрик.
Они поверхностно и спешно осмотрели оставшиеся комнаты и, наконец остановившись в прихожей квартиры, еще раз поблагодарили мистера Хорбингера за помощь и сотрудничество.
Эрик перевел взгляд на Чарльза и приподнял одну бровь.
«Тебе много времени понадобится на это?»
Чарльз, кажется, едва не задохнулся, по крайней мере его кадык резко дернулся.
«Эрик, ты что не слушал меня? Я не могу еще больше изменить разум этого человека. Это просто... это неправильно».
Твою мать, только очередной морально-этической дискуссии не хватало. Эрик ощутил, как волосы у него на загривке начинают намагничиваться.
«Чарльз, сейчас не время для этого. Мы с тобой договорились, черт побери...»
Эрика прервало ощущение двигавшихся дверных петель: кто-то медленно открывал входную дверь. Он мгновенно напрягся и перевел взгляд в сторону выхода - из дверного проема выкатился мячик. Портье, до этого непонимающе переводивший взгляд то на Эрика, то на Чарльза, тут же подобрал его и зашипел.
Вслед за мячом из проема высунулся белобрысый ребенок лет семи и крайне заинтересованно начал всех рассматривать.
- Простите, это мой сын! Постоянно путается под ногами, - затараторил Хорбингер и поспешил выпроводить мальчика как можно скорее.
Чарльз смотрел на все это со слегка кривоватой теплой улыбкой. Ну конечно, все было так просто, и не зацепиться за эту возможность было бы глупо и, несомненно, сущей тратой времени.
«Я надеюсь, что ты не забыл, что должен был стереть ему память ради его же безопасности», - осторожно проговорил у себя в голове Эрик, пока они спускались по лестнице, пытаясь очистить голову от всех остальных мыслей. - «И, очевидно, безопасности его семьи».
Улыбку Чарльза словно смыло с лица одним жестким потоком воды. Он закусил губу и выглядел то ли потерянным, то ли сосредоточенным, но в конце концов просто кивнул и приложил пальцы к виску.
Домой они доехали молча: Чарльз, кажется, пребывал в каком-то отдаленном и изолированном месте в своей голове, а Эрик обдумывал всю полученную информацию. Они, не сговариваясь, направились в квартиру Эрика, где, расположившись на стульях друг напротив друга, продолжили молчать. Чарльз смотрел в пол, Эрик смотрел на Чарльза.
- Мне надо показать тебе его воспоминания, чтобы ты мог составить голове полную картину произошедшего. Ты же этого хочешь? - спросил наконец Ксавье.
Эрик кивнул, и хотя Чарльз этого не видел, но, наверняка, ощутил что-нибудь утвердительное, промелькнувшее при этом у Эрика в голове.
На улице было уже темно, впрочем солнце клонилось к закату, когда они еще только подходили к дому Шмидта. Большую часть дня до этого они просидели на кровати в спальне Эрика, наполняя воздух вязкой тишиной, пока Чарльз распутывал нити телепатического воздействия у Эрика в голове, будто волосы, сбившиеся в ком.
Он сказал, что Эмма очень сильна, но что, возможно, головные боли у объектов были побочным эффектом ее сил. Впервые за долгое время Эрик не чувствовал сопереживания и общности относительно Эммы Фрост и всецело понимал, что ему всегда хотелось спросить себя о ее настоящих мотивах, просто раньше эти мысли так и не достигали в мозге правильного места назначения, погибая еще в зачаточном состоянии.
В какой-то момент ему пришлось прилечь на кровать, когда соображать стало сложно, как будто тебя накачали выпивкой, и ты теряешь способность логически рассуждать. Единственным, в чем он был тогда уверен, были чужие ладони, придерживавшие его голову, и ощущение присутствия, уверенное и азартное.
Тогда Эрик впервые за несколько недель вспомнил об испанце, которого встретил у подъезда, когда въезжал сюда. Ныне это уже не казалось случайностью. Эрик терпеть не мог случайности. И теперь, когда Чарльз проигрывал у него в голове то, свидетелем чего был портье (того, что ему навязала Фрост), Эрик наблюдал за тем же чертовым испанцем с длинными, зализанными назад волосами: он переносил Шмидта вместе с чернокожим водителем с дороги на площадь.
Это было унизительно и ненавистно: то, что Эрик мог бы догадаться об этом гораздо раньше, если бы не чертова Фрост и ее телепатия.
- Нам нужно как можно скорее достать полицейский рапорт, - сказал Эрик вслух, хотя в голове у него вертелось «спасибо».
Чарльз потер глаза, провел ладонью по лицу и развалился на стуле.
- Я устал, - ответил он и склонил голову набок.
- Тогда ложись спать, а завтра мы встанем пораньше и продолжим, - Эрик поднялся со своего стула и направился на кухню. Запасы в холодильнике стремительно исчезали.
- А еще я зверски голоден.
- Если хочешь, я могу приготовить тебе омлет с помидорами.
Чарльз закивал и продолжил:
- Я не смогу завтра, Эрик, прости. Не потому, что не хочу, но я не могу, а точнее — не имею права, пренебрегать своими обязанностями относительно Серебро.
У Эрика в голове пронеслось: «Если ты столько ноешь, то иди к черту». Но вместо этого, он сказал:
- Тогда я разберусь сам.
- Не разберешься, - упрямо хмыкнул Чарльз, и Эрика на мгновение окатило волной раздражения и ноющего отвращения.
- Мне стоит повторить, что все эти годы я сам отлично справлялся с подобными занятиями?
Чарльз влез на кухню вслед за Эриком и теперь всячески мешал ему с готовкой омлета, пытаясь поставить на плиту чайник и, кажется, вообще ничего вокруг себя не замечая. Эрик оперся на железную раковину, стискивая руками ее края и едва удерживаясь, чтобы не позволить своей силе оставить на ней вмятины.
- И с полицией тоже?
- И с полицией тоже, - на автомате процедил Эрик, но потом остановился и заставил себя расслабиться. - Впрочем...
- Пожалуйста, друг мой. Это всего лишь один день. А послезавтра мы с тобой войдем в участок так, что нас никто не увидит, прочитаем рапорт...
- ...узнаем адрес таксиста... - вклинился Эрик.
- ...узнаем адрес таксиста, - согласился Чарльз, - и выйдем. Опять же без свидетелей.
- Похороны Шмидта приближаются. Я не могу позволить себе терять время, - после недолгого молчания отозвался Эрик.
- Всего одни день, друг мой.
Проблема состояла в том, что Эрик не измерял в днях, но в часах, а значит, когда Чарльз говорил «всего один день», Эрик слышал «целых 24 часа». Тем не менее пренебрегать помощью Чарльза было глупо — невозможно было отрицать, каким сильным инструментом в этом деле была его сила.
- Один день, - подтвердил Эрик.
- Ну вот и отлично. У тебя омлет подгорает, - ответил Чарльз тоном человека, который всегда получает то, что хочет.
- Черт с ним, все равно тебе его есть, - ответил Эрик, но поспешно убавил огонь на плите, даже не поворачиваясь к ней.
- Но сначала, - сказал Чарльз и каким-то необъяснимым образом оказался у Эрика за спиной, вплотную, оставляя на свитере между лопаток невидимый отпечаток своего лица, - мне надо закончить с твоей головой. Это довольно выматывает, знаешь. Как будто разбираться в чьем-то ужасном врачебном почерке.
Эрик согласился, конечно, потому как иного выбора у него в любом случае не было. От этого было жутковато и некомфортно. И вообще — от того, как просто он теперь пускал Чарльза в свой разум; как просто и как глубоко Ксавье проникал в него своими телепатическими щупальцами. Следствием этого были неизбежными были мысли о том, что на самом деле Чарльз, так же как и Эмма Фрост, навязывал Эрику свои собственные желания и решения, поверх других, таких же инородных в его мозгах. Заставлял соглашаться на все.
Впрочем, возможно, именно факт того, что такие сомнения продолжали устраивать в голове Эрика массивные бомбардировки, доказывал, что воздействие Чарльза здесь было не причем. Только сам Чарльз. Сам по себе.
Если Ксавье и зацепил эти мысли собственными, то никак их не прокомментировал.
Ближе к ночи они все еще были у Эрика, но теперь в спальне. Эрик лежал на кровати, натянув одеяло до пояса и методично выкуривая одну за одной стремительно крепчавшие сигареты, пока над ним косяком пролетали крошечные фигурки из их шахматного набора. Чарльз, тоже абсолютно голый, сидел, забравшись с ногами, на стуле перед письменным столом, тоже курил (без своего мундштука, потому что по его словам, тот валялся где-то под кроватью в квартире снизу) и наблюдал за парящими шахматами. На столе рядом с печатной машинкой стоял его проигрыватель, вибрировавший в такт с Ниной Симон.
Каким-то образом их вечерняя сессия по распутыванию узлов у Эрика в голове неизбежно перетекла в секс, как это делали и все остальные их занятия.
- Я бы мог играть в шахматы без доски. Для большинства людей невозможно держать в голове все ходы и расположение фигур, а для меня — раз плюнуть, - хвастался Чарльз.
- Это потому, что у тебя не обычная голова, - ответил Эрик, и фигурки приземлились на прикроватной тумбочке.
Чарльз осторожно провел пальцами по клавишам печатной машинки, и Эрик ощутил это прикосновение, как будто кто-то почти невесомо перебрал пальцами его ребра. Потом Ксавье ударил по четырем кнопкам пишущей машинки, и, насколько Эрик мог судить, набрал он слово «член».
- Серьезно, Чарльз. Я не знал, что тебе 12 лет.
Чарльз засмеялся на выдохе, чуть было не задохнувшись, и быстро допечатал еще несколько символов, так что получилось «членистоногое».
- Ничего такого, друг мой.
Ксавье закинул ноги на стол и зарылся пальцами одной руки в волосы у себя в паху, и взгляд Эрика предательски и самопроизвольно приклеился к этому жесту.
Они какое-то время молчали, пока их сигареты по большей части тлели. Первым снова заговорил Чарльз:
- Не думай, что я не понял, что ты сделал тогда. Когда убедил меня в итоге стереть Хорбингеру память.
А Эрик наивно надеялся избежать подобного разговора.
Поскольку Эрику ответить на это было нечего, то они снова погрузились в молчание: Чарльз водил пальцами по кнопкам машинки, по всевозможным выступавшим и гладким ее частям, а Эрик, затушив в пепельнице сигарету и подобрав с тумбочки стакан с остатками виски, наблюдал за этим. В какой-то момент он решил, что находится почти на грани сна, опираясь спиной на подушки, ощущая как по своду стопы карабкается оцепенение — прошло, наверное, около получаса.
- Знаешь, что самое забавное в данной ситуации? - снова заговорил Ксавье, и Эрик вздрогнул, встряхивая головой, и перевел на него взгляд.
Чарльз провел пальцем под нижним веком, будто подбирая выпавшую ресницу.
- Я понимаю это только сейчас. Я бы поступил на твоем месте точно так же, потому что ты прав. Потому что так надо было, ради нашей с тобой цели. Твоей цели. Неважно. И если бы я сам так поступил, без внешнего вмешательства, дошел до этой мысли самостоятельно, я бы даже не заметил, что именно делаю.
Эрик было подумал, что пока он дремал, Ксавье начал вещать о какой-нибудь очередной научной чуши или, возможно, хвастаться своим чертовым проектом Серебро, но нет, не тут-то было.
- Ты, конечно, можешь убиваться, сколько угодно, Чарльз, но твое морализаторство — это не больше, чем пьяная рефлексия. Так что хватит об этом, - вышло это несколько грубее, чем Эрик планировал, но если этого было достаточно, чтобы эффективно закончить данный разговор, то он не собирался жаловаться. - Естественно ты бы поступил так же. Мне не нужно быть телепатом, чтобы понимать, как именно ты ориентируешься в мире и как достигаешь собственных целей.
Твою мать, Эрик, ты же, кажется, собирался закрывать эту тему.
- Что ты имеешь в виду? - Чарльз убрал ноги со стола, развернул стул, чтобы сидеть к Эрику лицом, и вытянулся, разминая ступни и шевеля пальцами на ногах. При этом он благодушно улыбался, склонив голову на бок.
- Представь такую картину, друг мой. Огромный дом, пять нянек на одного ребенка, и, стоит ему только жалобно посмотреть на них своими огромными детскими голубыми глазами, свести брови домиком или заставить губы дрогнуть, как он получает десерт до ужина или ложится на час позже, чем нужно.
Чарльз хохотнул, но как-то слегка натянуто, и ответил:
- У меня не было пяти нянек, Эрик.
- Я рад, что хотя бы относительно общей ситуации мы с тобой друг друга понимаем. Я знаю, как действуют такие люди, как ты. Чтобы добиваться собственных целей и получать то, что нам необходимо, каждый в жизни действует по-разному, использует все, что есть в его арсенале. Красивые люди всегда пользуются своей внешностью, с их стороны было бы глупо этого не делать. Так что, я полагаю, привычка манипулировать другими у тебя в крови, с самого детства. Просто потому что, когда люди смотрят на тебя, ты сразу же понимаешь, что этим невозможно не воспользоваться. А если добавить к этому еще и твою телепатию. Не будешь же ты отрицать эффективность данного метода, не так ли.
Эрик удивился, что все это время Чарльз покорно молчал и слушал.
Ксавье едва не скривился, поймать краем глаза это едкое недовыражение было почти невозможно:
- Хочешь сказать, что я все получаю в жизни за красивые глаза? Не уверен, что ты можешь праведно возмущаться в данной ситуации.
- К чему ты клонишь?
Чарльз фыркнул и скрестил ноги в лодыжках.
- Ты смеешься надо мной, правда, друг мой? Посмотри на себя. И ты еще можешь обвинять меня в том, что я использую свою внешность?
Не то, чтобы Эрик был не в курсе, что люди находят его привлекательным, но его целям это обычно мало способствовало, по крайней мере в основном быстрее он достигал их другими способами.
- Когда я смотрю на тебя, как сейчас, честное слово, у меня в голове по кругу ходит Овидий, а когда я совсем пьян, то Катул. «Часто протягивал он к изваянию руки, пытая, тело пред ним или кость», и все в таком роде, - Чарльз закинул ногу на ногу, чуть подался вперед, постоянно облизывая губы, и понизил голос, то ли нарочно, то ли в пылу момента. - Когда ты так лежишь на кровати, и я вижу все твои идеальные мышцы, бедра и линии тела, мне хочется сесть на тебя верхом и хорошенько тебя объездить, если ты понимаешь, о чем я.
- Как пошло, Чарльз, - Эрик резко выдохнул. Нина из проигрывателя пела «Sinnerman», а по нервам, как вибрация по струнам, снова бегало возбуждение.
- Кстати, об этом, - Чарльз поднялся со стула и довольно быстро оказался на кровати, садясь на Эрика верхом, как и обещал. - Ты когда-нибудь трахал мужчину?
- Нет, - ответил Эрик и положил ладони Ксавье на бедра.
- Тогда, я думаю, тебя тоже никогда никто не трахал, - вслух размышлял Чарльз, но больше не двигался и не было на самом деле в его словах больше ничего сексуального. - Надо будет поправить это. Позже.
Эрик потер большими пальцами слегка выступавшие бедренные кости, оказавшиеся под его руками.
- Знаешь, Чарльз, с женщинами тоже можно заниматься анальным сексом.
Ксавье хмыкнул и криво усмехнулся.
Эрик пребывал в растерянности. Впервые за долгое время он не знал, что именно ему делать со своим временем. В итоге это недоумение наслаивалось на постоянное состояние тревоги и неусыпной бдительности, отчего все тело гудело и отдавалось во всех гвоздях в доме. Заученные до тошноты записи о Шмидте едва ли могли хоть как-то разрядить обстановку, так что в итоге Эрик сел за пишущую машинку, чтобы напечатать пару страниц какого-нибудь нонсенса и без зазрения совести отправить его вечером в корзину.
Реальность, как всегда, не поддавалась его прогнозам, потому что как только он сел за письменный стол, то понял, что его давно уже преследует одна идея для рассказа, конец которого он пока что не знал.
Через несколько часов стараний Эрик потер лоб, сложил вместе все заполненные текстом листы, согнул их пополам, расправил и порвал по линии сгиба, после чего бросил в корзину рядом со столом. Потом заправил в машинку чистый лист со слегка надорванным уголком и напечатал еще несколько строк, не слишком обременяясь смыслом, знаками препинания и заглавными буквами.
Блядь.
«Недопроза» - так это назвал про себя Эрик, после чего смял и этот лист бумаги и решил, что сегодня больше не будет пытаться писать.
Чарльз вернулся раньше, чем Эрик ожидал — около пяти вечера, а это означало, что они все-таки могли успеть пробраться в полицейский участок до завтра.
По крайней мере так Эрик думал сначала.
«Я привел кое-кого, с кем ты должен познакомиться», - затрещал энтузиазмом Чарльз у Эрика в голове. - «Спускайся ко мне».
Какого черта. Эрик застыл посреди гостиной с бутылками виски и бренди, по одной в каждой руке, выдохнул и сформулировал у себя в голове: «Чарльз. Что за бред ты несешь. Я не собираюсь ни с кем встречаться, и если ты привел каких-то сомнительных друзей, я советую тебе их выпроводить, потому как мы с тобой сейчас направляемся за рапортом».
Это ведь было настолько в стиле Ксавье: построить планы на всех, не спросив ничьего мнения.
«Пожалуйста, Эрик. Это очень важно для меня. И к тому же может быть полезно для тебя», - ответил Чарльз.
Эрик «нащупал» этажом ниже четырех людей, одним из которых был, конечно, Чарльз. Остальные, насколько Эрик ощущал, были безоружны, а значит, хотя бы на первый взгляд это не было похоже на ловушку.
Как оказалось, тремя остальными гостями были дети, двоих из которых он уже видел.
Эрик закрыл за спиной входную дверь, но дальше в квартиру продвигаться не стал. Чарльз, с каким-то подоткнутым подмышку журналом, смотрел на него, сложив свои ладони в молитвенном жесте, излучая самодовольство. На единственном диване втроем теснились: долговязый очкарик, которого Эрик смутно помнил с одной из вечеринок, тот самый, которого он вывел на пожарную лестницу; стриженный почти под военный ежик блондин в ярко-красной куртке — новое лицо; и рыжий курьер, даривший всем подряд марихуану.
Очкарик сидел чинно, положив руки на колени, и, кажется, пытался ужаться в размерах раза в два. Блондин после более внимательного рассмотрения явно напоминал какую-то полукриминальную шпану, возможно, состоял в какой-нибудь банде худов и то по большей части для показухи. Сидел он широко разведя колени, вытянув руки перед собой и сцепив их в замок. И то ли нервно, то ли взволнованно постукивал пятками по полу в срывавшемся неумелом ритме. Рыжий, кажется, занимал больше всех места на диване и рылся в карманах.
Эрик перевел взгляд на Чарльза.
- Наконец-то! Познакомься с моими... подопечными, друг мой, - лучезарно начал Ксавье, оттаскивая от стены один большой чемодан и присаживаясь на него, закидывая ногу на ногу. - С Хэнком ты уже виделся, насколько я знаю.
Очкарик поднял одну руку с колен в качестве приветствия:
- Хэнк Маккой.
- Мой юный друг Алекс, я рассказывал тебе о нем, - продолжил Чарльз, и блондин преувеличенно передернул плечами. - Ну и Шона ты тоже знаешь, - закончил Ксавье, ухмыляясь.
- Здаров, сэр! Шон Кессиди к вашим услугам, - радостно подал голос рыжий и показал большой палец. С дикцией у парня явно были проблемы.
- А это, - обратился Чарльз к малолетним, делая аккуратный жест запястьем в сторону Эрика, - мой дорогой друг и сосед, Эрик. И он, такой же, как и мы с вами.
Эрик скрестил руки на груди и перебил его:
- Чарльз, можно тебя на минуту?
Ксавье перевел на него вопросительный взгляд.
«В спальню?» - предложил Эрик. - «Или опять сидеть в ванне, прикрывшись шторой?»
«Что случилось?» - осторожно поинтересовался Ксавье.
«Сейчас узнаешь».
- Чарльз. Какого черта ты привел этих сосунков? - потребовал Эрик громким шепотом. Можно было бы вести этот разговор телепатически, но едва ли это принесло бы такое удовлетворение.
- Они вовсе не сосунки, Эрик, а вполне взрослые и сформировавшиеся личности, - ответил Чарльз и бросил свой журнал прямо на неубранную кровать.
- Честно говоря, мне плевать, кто они. Единственное, что меня волнует, это их и твоя связь с ЦРУ, а от него, как тебе известно, я предпочитаю держаться подальше.
- Эрик, - умоляюще начал Ксавье и выставил ладони перед собой в успокаивающем жесте, - не в чертовом ЦРУ тут дело. Они же... они же, как мы. Друг мой. Тоже мутанты.
- И меня это должно волновать, потому что? - предложил Эрик.
- Потому что ты тоже мутант. Потому что мы должны искать друг друга, пытаться оказывать друг другу посильную помощь. Потому что больше никто нам не поможет, кроме нас самих, - закончил Чарльз, и в его убежденности скользила какая-то новая металлическая нота.
Он, конечно, был прав в том, что никто им не поможет.
- Давай я разъясню тебе одну вещь, которую, видимо, в детстве тебе не объяснили. Ты не имеешь никакого долбаного права принимать решения за других людей. Делать что-то без их согласия и не предупреждать об этом.
После секундной заминки Чарльз ответил:
- Ты прав. В детстве мне вообще мало что объясняли о взаимоотношениях с людьми. Может быть, хочешь заменить мою мамочку? - Ксавье отбивался едко, но как-то по инерции, как будто ему самому было неудобно это делать. Естественно, просто признать свою неправоту он не мог.
Эрик ждал.
В конце концов Чарльз сдался:
- Мне жаль, я должен был сказать тебе. Но эта идея пришла мне в голову в последний момент. Видимо, хорошо, что Мойра не смогла к нам присоединиться, - последнее Ксавье добавил себе почти под нос.
- Мойра? - Эрик так и знал, что на детях все это не заканчивалось.
- Это... Мойра — человек, агент, который работает с нами. Что-то вроде нашего куратора от ЦРУ.
- Блядь, Чарльз.
- Успокойся, Эрик! Она очень хороший человек, крайне нам симпатизирует и не желает зла. Я... я проверил.
- И тем не менее, ты сам прекрасно знаешь, кому принадлежит ее преданность. Мне все равно, чем ты там у них занимаешься, но лично я не собираюсь быть их ручным зверьком. Раз и навсегда: такие связи никогда не остаются безобидными, доверься моему опыту. Я искренне надеюсь, что тебя такая судьба минует, но меня в это не втягивай.
Чарльз вздохнул и через пару мгновений все же закивал.
- Я уже говорил тебе, что никогда не скажу им ничего о тебе без твоего на то согласия.
- Вот и отлично.
- Но я придерживаюсь мнения, что всем нужны друзья и союзники. Вспомни Шмидта и Эмму Фрост, - спокойно сказал Чарльз и его глаза уже блестели едва сдерживающимся огнем победы.
Чертов мелкий ублюдок. Всегда знал, на что давить.
Первым, что они заметили, вернувшись в гостиную, был очередной косяк Кессиди, который он уже успел скурить наполовину. Чарльз быстрым шагом направился к дивану, цепко выхватил самокрутку из чужих пальцев и затушил о ближайшую стену.
- Шон. Опять?
- Это первый за несколько дней вообще-то! - стал оправдываться рыжий.
- Откуда у тебя вообще вся эта травка? - поинтересовался Чарльз, и Эрик заметил, как он осторожно спрятал недокуренную самокрутку на подоконнике.
- От родителей, - ответил Кессиди и потянулся. Алекс рядом засмеялся. - В основном от отца. Он недавно вышел из тюрьмы и теперь пытается наверстать упущенное за эти несколько лет.
- О боже, - выдохнул Ксавье и потер рукой лицо. Кажется, Эрику постепенно начинала нравиться эта затея.
Белобрысый тыкал в бок очкарика, которому это явно не нравилось, но он, кажется, старался быть выше чужих подколок и общей инфантильности своего соседа по дивану.
- Алекс Саммерс, - предупредил Чарльз, и минут на пять тычки прекратились.
В итоге Эрик перебросился с «подопечными» несколькими натянутыми и напряженными фразами, и они после долгого и неуклюжего молчания наконец разошлись.
- Мог бы и побольше постараться, - пробубнил Ксавье Эрику в спину.
Как и ожидалось, побывать в полицейском участке никаких проблем им не составило. Все это было как-то слишком просто, и Эрик заметил, что стал привыкать к тому, что телепатия Чарльза всегда была на подхвате. Итогом вечера стала метафорическая стопка информации у Чарльза в мозгах и его же головная боль по этому поводу, так что по возвращении домой он снова едва не завалился спать в одежде в своей полупустой спальне, но Эрик, ощутив редкий приступ благодарности, помог ему снять хотя бы штаны и ботинки.
С нужного им свидетеля и, одновременно по иронии, того, кто по случайности сбил Шоу, сняли все обвинения, а разбирательство по делу прекратили на следующий же день. Благо все данные таксиста в рапорте и прилагающихся документах были указаны.
- Мы не пойдем к нему домой, - сказал Чарльз, пока они вечером ехали домой. Вид у него был избитый, разве что без синяков. - Лучше застать его на рабочем месте.
- Ладно, - отозвался Эрик.
- Если мы нанесем ему визит в его грязном общежитии, он явно будет чувствовать себя некомфортно, не в безопасности.
Эрик хотел было сказать, что можно было бы просто послать водителю нужные мозговые вибрации, но, глядя на уставшего и спрятавшего в ладонях лицо Ксавье, не смог себя заставить.
Утренняя смена в таксопарке на 12-й улице в Квинс начиналась в 6 утра, а поскольку это было не так уж и далеко от их дома, они дошли туда пешком, попивая кофе в пластиковых стаканчиках из круглосуточной забегаловки по пути, а Чарльз, взъерошенный внезапно пробужденным аппетитом, заедал свой кофе слоеной булочкой.
- Я давно не использовал свою телепатию так часто и так интенсивно, - сказал вслух Ксавье, потирая висок, пока искал нужного им водителя. - Думаешь, стоит сразу ему представиться, или сначала сесть в такси и потом уже все рассказать?
- Сначала сесть в такси, оказаться в потоке машин где-нибудь на пятой, и тогда все рассказать. Не будет же он выпрыгивать из машины на ходу.
- Искренне на это надеюсь, - ответил Чарльз и как будто расцвел, растягивая губы в улыбке и почти задыхаясь от нее. - О, друг мой, я нашел его. И ты не представляешь, какая необыкновенная встреча нас ждет.
Эрику слабо в это верилось, потому что у Чарльза Ксавье были свои представления касательно «необыкновенных встреч».
Их таксист, чернокожий паренек, был до зубного скрежета вежлив. Не то, чтобы молчалив, но не навязчив со своей беседой. Они направились к Кони Айленду, потому что, как им казалось, времени от такой поездки им должно было хватить.
«План действий такой же, как и с портье?» - Эрик перевел взгляд на лицо Чарльза и попытался задать вопрос у себя в голове как можно четче.
«Его разум, кажется, был подвергнут тому же, что и разум портье. Но Эрик, ты не поверишь. У меня есть отличные новости. Я бы даже сказал, что вдвойне отличные», - честное слово, улыбка Ксавье была почти кокетливой.
«Какие именно?»
«Очевидно, его мозг смог как-то восстановиться после нанесенного ему ущерба, либо впитать в себя инородное воздействие без потери данных... то есть памяти. Она осталась заблокированной, но не уничтоженной, а с этим я могу справиться. Но что более занимательной является причина такой реакции».
Чарльз сделал многозначительную паузу.
О нет, только не это.
«Армандо Муньез, по счастливой и невероятной случайности, тоже мутант!»
Эрик откинулся на сиденье и прикрыл глаза ладонью. Твою же мать.
«Каким образом ты постоянно и как бы ненароком собираешь по всему городу подобных индивидов?» - если бы Эрик говорил это вслух, то точно делал бы это сквозь зубы.
«Ну, некоторых я искал целенаправленно, но здесь это совершенно точно подарок судьбы».
Чарльз нацепил невинную и самую располагающую свою улыбку, откашлялся и наконец обратился к водителю:
- Мистер Муньез, на самом деле мы хотели кое о чем с вами переговорить.
Глаза водителя метнулись к зеркалу заднего вида, ловя их взгляды.
- О нет, ребята. У меня дурное предчувствие на этот счет.
- Нам просто нужна некоторая информация, - ответил Эрик.
- А мне просто не нужны никакие проблемы. Я уже все рассказал полиции.
- У нас есть основания полагать, что, - Эрик запнулся на мгновение, пытаясь правильно сформулировать то, что собирался сказать, - это не так. Что...
- Давайте перейдем на «ты», - все так же улыбаясь, перебил Чарльз. - Армандо...
На этот раз вклинился сам таксист, убирая громкость радио с игравшей и так вполсилы Tossin' and Turnin':
- Нет, это вы послушайте. Я не вру. Я все рассказал. Войдите в мое положение, черт побери, знаете, сколько у меня было проблем на работе? С этой медальонной системой работать таксистом-одиночкой невозможно, хотя некоторые и подрабатывают в особо бедных районах. Так вот знаете, каких трудов мне стоило устроиться сюда? Вы какие-то очень вежливые, до сих пор не упомянули, что я черный, - Чарльз на этом месте заметно изменился в лице, но Муньез продолжал. - И каких трудов стоит удержать эту работу. Так что высажу вас сразу после светофора.
- Армандо, - продолжил Чарльз, но уже мягче, не так резво и ослепляюще напористо. - Меня зовут Чарльз Ксавье, а это мой друг — Эрик Леншерр. И мы знаем, что ты не такой как все.
Муньез поджал губы и промолчал, а Чарльз продолжил, и невозможно было сказать, заканчивал ли он свою мысль или отвечал на незаданный вопрос их водителя:
- Потому что мы тоже не обычные люди.
Ну вот, начинается.
Эрик, кажется, еще никогда до этого так сильно не хотел трахаться. Как только таксист высадил их у дома, они меньше чем за несколько минут оказались у Эрика на кухне.
Голова трещала по швам, переполненная новыми фактами, а самое главное — все тело бурлило кипятком от ощущения собственного превосходства, от осознания того, что ты только что сделал гигантский шаг в нужном тебе направлении. Эрику всегда хотелось секса после того как его тело достаточно долго истязало адреналином, но в этот раз хотелось чего-то разрушительного, и грубого, и глубоко удовлетворительного.
Чарльз довольно улыбался Эрику в губы, пока тот прижимал его к холодильнику, дышал как кролик, только что ушедший от погони. Если бы Ксавье был женщиной, честное слово, Эрик задрал бы ему юбку и трахнул прямо в подъезде.
- Подожди, - пробормотал Чарльз и выпутался из объятия, а точнее его подобия.
Эрик едва не зарычал от раздражения.
Ксавье в это время, неожиданно неуклюжий, стал открывать подряд все верхние ящики, остановился только тогда, когда нашел бутылку виски; достал ее, открыл и налил какое-то только ему понятное количество выпивки в ближайший ковшик и поставил на плиту. Греться.
- Ты совсем с ума сошел? - поинтересовался Эрик и потянул Чарльза на себя, сжимая его запястье.
Чарльз ничего не ответил, только заставил Эрика упереться бедрами в стол, прижался к нему всем телом и мокро и неаккуратно поцеловал, облизывая чужие губы и подбородок. А потом опустился на колени и уверенными, давно привычными жестами расстегнул ширинку перед собой, стянул штаны немного вниз вместе с трусами и помог рукой полностью освободить уже начинавший твердеть член Эрика.
- Черт, - выдохнул Эрик, когда Чарльз обильно облизал губы и обхватил ими головку. Потом вдруг отстранился, отклонился назад, не вставая с коленей, и быстро выключил плиту на которой грелось виски.
- Чарльз, я уже совсем перестал понимать, что здесь происходит.
Ксавье перелил теплый виски в чашку и вернулся в свое положение перед Эриком, с округлым стуком поставив чашку рядом на пол:
- Поверь мне, тебе понравится. Боже, какой же у тебя огромный член, я прямо не верю в свою удачу, - ответил Чарльз, тоже почти на выдохе, но гораздо более уверенно, чем Эрик, снова облизал губы и принялся вылизывать и покрывать открытыми поцелуями ствол члена.
У Эрика, кажется, появилось любимое занятие для окончания любого дня.
Чарльз несколько раз облизал свою ладонь, после чего стиснул член Эрика в кулаке и провел по нему рукой несколько раз, уверенно и настойчиво. Потом оставил руку сжимать основание ствола и снова прижался в головке губами, красными и слегка выпяченными вперед, будто надутыми.
- Знаешь, самое приятное ощущение для мужчины — это тот момент, когда его член первый раз проникает к женщине во влагалище, - сказал он, на мгновение прерываясь, и, услышав его низкий голос, Эрик тут же понял, почему он предпочел не использовать для этого телепатию.
Чарльз касался и сжимал губами головку, нежно и почти слишком поверхностно, так что создавалось ощущение своеобразной пульсации, и от этой совершенно немилосердной стимуляции у Эрика поджимались пальцы на ногах, а в паху, кажется, каждый сосуд, каждая клетка тела стремительно согревались.
Эрик положил руку Ксавье на затылок, зарылся пальцами в его волосы и, помассировав кожу головы несколькими движениями, сжал руку в кулак, вместе с запутавшимися между пальцев волосами, заставляя Чарльза охнуть.
- Откуда тебе знать об этом, Чарльз. Ты же не спишь... с женщинами, - сбивчиво и слегка запоздало ответил Эрик, а Ксавье выбрал именно этот момент, чтобы поднять на него свой потемневший взгляд.
Блядь. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Вместо ответа Чарльз сразу же отстранился и, улыбаясь, снова облизал губы, потом сделал глоток виски из кружки и... о нет, твою же мать. Где-то в этот момент мозг резко отключил все свои дополнительные мыслительные функции, потому что Ксавье не проглотил виски, вместо этого он снова взял член Эрика в рот, на этот раз гораздо глубже, пропуская через кольцо плотно сжатых губ. Кажется, Эрик понял, к чему были все эти разговоры про первое проникновение.
Рот Чарьза, и без того теплый и изумительно скользкий, вместе с подогретой жидкостью ощущался просто пылающим, не слишком горячим, идеальным, обволакивающим, поджигающим нервные окончания будто бенгальские огни. От того, как усиленно Ксавье продолжал сосать, вести языком по уже неплохо изученным венам, виски вытекал у его изо рта, капало с подбородка. Чарльз же просто делал новые и новые глотки из чашки, пережимая основание члена едва ли не до боли.
- Черт... Чарльз... - выдохнул Эрик вместе с нараставшим вибрировавшим стоном, ощущая подступающий оргазм. Если бы он мог соображать сейчас и выдавать что-то более осмысленное, чем странные гортанные звуки, Эрик бы подивился собственной выдержке. А точнее – ее отсутствию.
Чарльз застонал, хотя Эрик не услышал этого, только почувствовал в собственном члене, и оргазм должен был накрыть уже полминуты назад, но Эрик ощущал только, как он продолжал накапливаться. Он снова опустил взгляд, хотя перед глазами стояли рваные желтые пятна.
Когда Эрик наконец кончил, его член накрыл холодный сухой воздух, а не жаркая мягкость чужого рта, потому что Ксавье почти что взвыл и выпустил его член изо рта, так что вся сперма оказалась у него на лице, окропила плотными каплями его губы, щеки, скулы и немного — волосы.
Сердце в груди бухало о ребра так, что едва не выскакивало в глотку, и, судя по виду Чарльза, который уже вытирал лицо, дышать ему было так же непросто.
- Ты... мог бы... мне просто отсосать... без этого... - наконец нашелся Эрик, кивая в сторону опрокинутой чашки.
- Мог бы.. но, знаешь... всегда пытаюсь произвести... хорошее впечатление, - так же задыхаясь, ответил Ксавье, поднимаясь на ноги и расстегивая собственную ширинку.
- Тебе помочь?
Чарльз покачал головой.
- У меня не особо получилось... отделить свои мысли от твоих, пока... ну... В общем, я кончил вместе с тобой, и что крайне прискорбно — не успел даже расстегнуть штаны.
Эрик только издал какой-то удивленный звук и стал медленно застегиваться. Ксавье же наоборот расстегнул свои брюки до конца и стянул их с себя вместе с бельем, скривился и отпихнул ногой куда-то в сторону, после чего включил воду и принялся мыть руки и лицо.
- У тебя, м, еще вот тут. В волосах, - указал Эрик на челку.
Чарльз согнулся над раковиной, на все 90 градусов, чуть не ложась на нее, пытаясь вымыть остатки спермы из волос под струей воды, так что Эрику только оставалось любоваться его голой задницей. Он с нечеловеческим удовольствием трахнул бы эту самую задницу сейчас, если бы мысль о том, чтобы кончить в ближайшее время снова, не была такой болезненной.
А потом он понял, что чертов Ксавье издевается и делает это нарочно.
- Поставь чайник, - вздохнул Эрик и побился затылком о шкафчик, висевший на стене прямо за ним.
Чарльз расстегнул манжеты и верхние пуговицы рубашки и стянул ее через голову вместе с надетым поверх кардиганом.
Через полчаса Эрик бережно попивал виски, а Чарльз уже переоделся и развалился на кровати с чашкой чая.
Все это отдавало каким-то закисшим дежавю, потому как виниловый проигрыватель снова мерно перебирал иглой борозды пластинки Нины Симон, которую они купили до этого на неделе. На этот раз ее выступление в Ньюпорте.
- Непривычно видеть тебя вечером без алкоголя, - заметил Эрик.
- Странноватый привкус во рту: виски со спермой. Так что я предпочту чай.
Эрик хмыкнул, усмехаясь, прикрыл глаза и попытался организовать в голове все, что ему теперь было известно. Ситуация, которая так долго не прояснялась, на самом деле была весьма прозаичной: Шмидт, конечно, был жив. Но что было важнее и интереснее: кажется, они на шаг приблизились к пониманию его силы.
События, которые развернулись в голове черного таксиста, когда Чарльз снял все блоки с его памяти, не слишком отличались от официально задокументированных, различия начинались с того, что нигде не упоминался присутствовавший при этом третий ключевой человек. А точнее, третий и четвертый. Третьим человеком был еще один мутант, внешним видом походивший на классическое представление Люцифера, разве что без рогов: алая кожа и хвост с треугольным острием, напоминавший гарпун. Судя по все же довольно расплывчатым воспоминаниям Муньеза он появился рядом с ними (испанцем, самим Муньезом и Шмидтом), из ниоткуда, оставляя пыльный серный след, после чего телепортировал их всех на площадь. Шмидт, каким-то образом поглотивший удар от столкновения с машиной, все это время лежал на земле и подал голос лишь однажды: когда вместе с очередным потоком пепла и мутантом, походившим на демона, появилась, как всегда в белом и как всегда ослепительная, Эмма Фрост.
- Эмма, Гендри пообещал с их стороны помочь замять это дело как можно скорее. Нам тоже надо максимально этому поспособствовать, - ответил герр Доктор и улыбнулся неожиданно широкой и белозубой улыбкой. За все эти годы он ничуть не постарел, не поменялся ни голосом, ни цветом глаз.
Эмма кивнула, и они с демоном снова исчезли, но когда на место прибыла скорая, никто из медиков не усомнился в том, что у Шмидта уже не прощупывался пульс.
Нина, не останавливаясь, твердила «flo me la».
- Слишком много переменных в одном уравнении, - пробормотал Эрик. - Но теперь хотя бы известно это уравнение.
Шмидт был жив, на него работали как минимум еще два мутанта: Эмма Фрост, алмазная женщина со склонностью копаться без разрешения в чужих головах, и краснокожий демон со способностью телепортации. Шмидт упоминал некоего Гендри.
- Интересно, кто будет в гробу на похоронах, - отозвался вдруг с кровати Чарльз.
- Фрост кого угодно заставит увидеть там Шмидта, - ответил Эрик. - Черт, возможность побывать там сейчас была бы как никогда кстати.
- Ты не собираешься завтра туда идти? Это не будет подозрительно для твоей телепатической знакомой?
- Телепатической, именно что. Если она выкопает у меня в голове все, что нас с тобой поведал этот парень. Если она узнает о тебе...
Эрик не стал договаривать, только перевел взгляд на Ксавье, кусавшего свою нижнюю губу: от нажима зубов она бледнела на мгновение, но как только давление исчезало — наливалась еще более красным цветом.
- Я мог бы... что-нибудь сделать с этим, - задумчиво предложил Чарльз.
Эрик подошел к кровати и присел на ее край, покачивая в руке почти пустым стаканом. Ксавье тоже приподнялся и сел прямо напротив, протянул руку к лицу Эрика, захватывая выгнутым запястьем его шею и касаясь большим пальцем щеки.
- Если у меня получится, то после я отрублюсь на весь завтрашний день, я уверен. А это значит, что надо будет предупредить Мойру и отменить вечеринку. Впрочем, возможно, это и к лучшему. Вдруг Армандо все-таки позвонит.
Естественно, несчастный водитель не обошелся без речи о мутантском равенстве и предложения о сотрудничестве и покровительстве от неназванной официальной организации. После того, как Чарльз закончил, Муньез почему-то свел брови и вопросительно посмотрел на Эрика, будто Эрик мог дать ему дельный совет о том, что делать дальше.
- Если ты мне доверяешь, то я сделаю все, что в моих силах, - сказал Ксавье, глядя Эрику прямо в глаза. Его ладонь была теплой и непривычно настойчивой, и он как всегда пытался решить все чужие проблемы.
- Ты, возможно, единственный человек, которому я сейчас доверяю. И черт его знает, как я в это вляпался, - ответил Эрик.
комментариикомментарии
- эм. ну. это не совсем стих на бумажке там все ж. точнее тих, конечно, но вы сами видите и понимаете. Эрик не пишет стихов x) вообще оригинально это кусок стихотворения Чарльза Буковски, и мне вообще представляется, что Эрик писал бы как-то на него похоже. я, канеш, так не умею, но пытаюсь хоть как-то стилизовать его отрывки
- чо-то еще хотела сказать... но силов больше нет Т______Т
как всегда, я полное ничто без iell. вычитывали посильно до 6 утра вместе. сорри, если что не так Т_________Т
пару слов, тут будет песня Нины Симон Sinnerman (спасибо за вдохновение [J]неприступный килт макэвоя[/J]), которая вообще '65 года, но как вы знаете - i do what i want. прошлая глава была самой бессмысленной, а эта - самая бредовая
надеюсь, вы не разочаруетесь. НЕНАВИЖУ КУРСИВ. сюжет такой сюжет, блеять. в конце фика еще парочка камментов.Clap Hands, Here Comes Charlie
Erik/Charles
Erik/Charles
part 7
part 7
Эрик поправил шляпу, максимально надвигая ее на глаза, разглядывая огромную тяжелую дверь подъезда дома, в который должен был въехать доктор Клаус Шмидт и прямо перед которым его сбила машина.
Чарльз молча коснулся его локтя.
«Насколько я могу судить, там нет никого... чужого. Никого, кто не жил бы в этом доме уже довольно давно. Портье подметает лестницу, а в квартире, о которой ты говорил, пусто», - заговорил Ксавье прямо у Эрика в голове.
Эрик повернулся к нему и поймал его взгляд: эти телепатические разговоры все еще были для него несколько в новинку, поэтому, чтобы хоть как-то компенсировать физическое отсутствие коммуникации, Эрик предпочитал при таком общении хотя бы видеть лицо Чарльза.
Каким образом он на это согласился?
Чарльз не должен был быть здесь, Чарльз вообще не должен был иметь ничего общего с деятельностью Эрика, которая не включала в себя выпивку и секс.
- Прости, друг мой, но я и так уже знаю почти все о твоей... миссии, - сказал Ксавье несколько ранее, и, если признаваясь в этом первый раз он еще выглядел виноватым, то теперь - ничуть. - Не все, конечно, но достаточно, чтобы настаивать на том, чтобы ты взял меня с собой. Тебе нужна моя помощь.
- Я все это время как-то обходился без тебя.
- Тебе может понадобиться моя помощь с Фрост.
Несомненно, тактичный, хорошо воспитанный Чарльз не стал бы тыкать Эрика носом в его провал относительно Эммы Фрост. В любом случае, Эрик не располагал иными ресурсами, чтобы отказаться от подобной помощи. К тому же это ведь был... Чарльз.
«Возможно, стоит пообщаться с портье?» - все так же мысленно предложил Ксавье, засовывая руки в карманы плаща.
«Несомненно».
«Кажется, он почти постоянно находится в доме. И он был свидетелем, насколько я могу судить, не залезая глубоко в его голову».
«Чарльз, ты сможешь стереть его память после нашего разговора с ним?»
Ксавье нахмурился: «Зачем? Ты считаешь, это абсолютно необходимо?»
«Для начала, как ты можешь предположить, совсем не обязательно, что он будет с большим энтузиазмом делиться с нами информацией...»
«Стоит представиться полицией или частными детективами, я думаю», - перебил Эрика своими размышлениями Чарльз.
«Полицией — нет, детективами — пусть будет так. В любом случае, мы не можем рисковать. Он не должен ничего заподозрить».
- Эрик, ты ужасный параноик, ты знаешь? - ответил Ксавье вслух и улыбнулся.
- Ты думаешь, это смешно? Знаешь, сколько раз это спасало мне жизнь? - Эрик вопросительно поднял бровь.
Улыбка на губах Чарльза смялась, и он кивнул, побежденно вздохнув.
«Тогда я могу просто прочесть все его мысли, забраться достаточно глубоко», - предложил он.
«Мне нужно задать ему определенные вопросы».
Чарльз молча раздумывал несколько мгновений, хмуро глядя на Эрика, но в итоге его лицо наполнилось твердой целеустремленностью, и он снова едва заметно кивнул:
«К тому же, если он будет говорить об инциденте, вероятно, мне проще будет подобрать в его мыслях всю не озвученную им информацию. Но... ты абсолютно уверен, мне надо будет стереть ему память? Это незаурядная задача».
Эрик замер и вздрогнул, потому что ему в голову неожиданно и так вовремя пришла одна очень правильная и вместе с тем двоякая идея.
«Это не только ради нашей с тобой безопасности, Чарльз. Если он не будет помнить о нас, ему же от этого будет легче спать по ночам».
Это заставило Чарльза посерьезнеть еще больше, в его глазах мелькнула какая-то непонятная тень, но он согласился без дальнейших возражений.
Когда они поднялись на третий этаж, портье как раз подметал лестничный пролет над ними. Переглянувшись с Чарльзом, Эрик перегнулся через перила и свистнул, привлекая внимание мужчины и глядя наверх в его сторону.
Портье тут же насторожился, завертелся, наконец посмотрел вниз и крикнул в ответ:
- Чего ты тут свистите, сэр? - он был довольно приземистым и нехудым мужчиной. Возраст — около пятидесяти, вероятно. Густые короткие седые волосы и залысины.
- Вы уборщик? Или домовладелец? - спросил Эрик, нацепив любезную улыбку.
- И то, и другое. И не совсем. Что вам нужно?
- Видите ли, мистер...
- Хорбингер.
- ...мистер Хорбингер, меня зовут Гарри Лайм, а это мой коллега — Холли Мартинс. Мы из детективного агентства Мартинс и Лайм. Нас наняли для расследования одного несколько деликатного дела, связанного с мистером Шоу, - Эрик погладил пальцами заломы на шляпе и, источая доброжелательность, приподнял ее в неком подобии салюта.
«Гарри Лайм? Холли Мартинс? Ты знаешь, что Холли — это женское имя?» - возмущался Чарльз у Эрика в голове. - «Ты мог бы предупредить заранее, что придумал для нас такие... псевдонимы. Холли Мартинс, серьезно? К тому же, какой в них смысл, если я все равно буду стирать ему память».
Эрик почти недоуменно перевел взгляд на нервно-раздраженного Ксавье.
«Осторожность не повредит».
Портье тем временем опирался свою метлу, от него буквально волнами распространялось странное возбуждение.
- Это очень хорошо, что вы пришли, сэр. Я очень этому рад, - наконец серьезно ответил он и стал спускаться вниз.
- Очень рады? - уточнил Чарльз, и даже Эрик почувствовал какое-то подбадривающее ощущение, исходившее от Ксавье.
Портье, наконец, оказался на одном уровне с ними и, осторожно оглянувшись, жестом поманил их к закрытой двери бывшей квартиры Шмидта. Выудив из кармана внушительную связку ключей, Хорбингер открыл дверь в квартиру, и им оставалось только последовать за ним внутрь.
***
- Почему вы сказали, что рады нас видеть? - спросил Эрик, обходя гостиную по периметру. Насколько он мог судить и насколько помнил, внутри квартиры ничего кардинально не изменилось по сравнению с его наблюдениями несколько дней назад. Однако, увидеть собственными глазами всю эту избыточную роскошь было довольно познавательно, хотя ничего другого от Шмидта он и не ожидал.
Он остановился на середине воображаемой линии, соединявшей окно и выход в прихожую, бросил взгляд на Ксавье, который закатил глаза, но встал перед дверью, которая вела, судя по всему, в спальню.
- Я совершенно точно уверен, что в этом деле есть что-то странное. Я не уверен, что именно, так что могу только повторить то, что сказал полиции. Но какое-то странное чувство преследует меня! Я уверен в этом.
Эрик резко развернулся и, всматриваясь портье в лицо, тихо ответил:
- Вы же понимаете, что «дурное предчувствие» едва ли можно назвать надежным доказательством.
«Чарльз?» - позвал Эрик у себя в голове, на этот раз не глядя на своего компаньона, который притих с момента, как Хорбингер оказался рядом. - «Ты у него в голове?»
«Эрик, это просто... ты представить себе не можешь. Его голова будто испытательный полигон», - даже ментальный голос Чарльза был напряженным.
- Конечно, мистер Лайм. Но я подумал, что если вы не из полиции, то даже такие зацепки могут быть для вас важны. Мне жаль, что я не могу предложить большего, - портье, до этого косолапо и нервно прохаживавшийся по комнате, остановился у окна, поглядывая на улицу и небольшую площадь перед домом.
«Что ты имеешь в виду?» - подумал Эрик «в сторону» Чарльза, по крайней мере так это ему представлялось.
Черт, держать в голове одновременно две линии разговора было не так просто, как могло бы показаться.
«Объясню тебе чуть позже. Расспроси у него все, что тебе нужно, а я, если что, увижу все, о чем он умалчивает».
- Расскажите нам все, что вы рассказали полиции, мистер Хорбингер. Пожалуйста, - попросил Эрик портье и достал сигареты. - Вы не против?
Хорбингер махнул рукой и, присев на кушетку, поведал довольно скучную историю о том, как он лицезрел, стоя у окна, как мистер Шоу (приехавший неожиданно, рано утром и в сопровождении одного из своих помощников, любезно потребовавший ключи и задержавшийся в квартире не дольше, чем на час) спешно выбежал из подъезда, не глядя по сторонам и явно направляясь к центру площади. К сожалению, именно в этот момент мимо дома проезжало на всей скорости такси, и водитель, не успевший вовремя затормозить, заскрипев резиной, врезался в мистера Шоу. На лобовом стекле растеклась паутина разбитого лобового стекла, водитель, конечно, тут же бросился проверять, в порядке ли мистер Шоу, почти мгновенно рядом оказался и его помощник. Потом вдвоем они потащили пока что еще живого Шоу в центр площади, а Хорбингер в это время набирал скорую помощь.
На этом, в общем-то, рассказ и заканчивался. Чарльз все это время молчал, но выражение его лица, кажется, становилось все мрачнее.
- Ничего подозрительного, кроме ощущения, что что-то здесь не так? - спросил Эрик, когда портье закончил свой рассказ. Тот только покачал головой и поджал сухие губы.
- Спасибо, мистер Хорбингер. Мы крайне признательны вам за помощь, - Эрик натянуто улыбнулся.
«Чарльз? Ты готов?»
Ксавье встретил взгляд Эрика и вытянул губы: «5 минут. Мне нужно кое-что с тобой... обсудить».
- Вы не против, если мы осмотрим квартиру? Нам нужно не более 5 минут, - обратился Эрик к портье, который закивал, но отошел от окна, собираясь, видимо, последовать за ними.
Чарльз подошел к Эрику совсем близко, встал плечом к плечу, будто собирался сказать ему что-то на ухо, интимным и конспиративным шепотом, однако продолжил разговор снова у них в головах.
«Кто-то покопался у него в голове, так же, как и у тебя, друг мой».
Они начали со спальни. Эрик для вида простукивал ящики и гардероб, а Чарльз подушечками пальцев цеплял пыль на разнообразных поверхностях, осматривал рамы картин.
«Кто-то или кое-кто?» - уточнил Эрик, хотя вопрос был, очевидно, довольно риторическим.
«Эмма Фрост, да. Несомненно. Хотя голова этого человека, это просто... Эрик, это ужасно и бесчеловечно. У него вырезали большой кусок памяти. Не просто вырезали, будто... выжгли. Иногда достаточно просто запереть ненужный кусок памяти, но в его случае их совершенно точно уничтожили, заменив другими, несколько чужеродными мыслями. Я почти ничего не могу восстановить, но все это объясняет его странное ощущение по поводу произошедшего».
- Кто-нибудь убирался в этой квартире после происшествия? - на всякий случай спросил Эрик у портье, но тот только покачал головой.
«Единственное, чего я не могу понять, так это почему она была столь неосторожна и не слишком заботилась о том, чтобы скрыть следы своего телепатического воздействия», - сказал Чарльз, направляясь в ванную.
«Я так понимаю, она не предполагала, что в этом деле будет фигурировать другой телепат».
«Возможно, ей непривычно использовать свои силы для такой... мелкой работы. Она, к примеру, может создавать иллюзии и защищать свои мысли, но близко работать с человеческим разумом... Представь разницу между использованием твой силы для того, чтобы смять автомобиль, и для того, чтобы создать что-нибудь маленькое и ювелирно точное - часы, к примеру».
О, Эрик прекрасно понимал эту разницу.
«Ощущать шестеренки и менять их положение — две совершенно разные задачи», - согласился Эрик.
Они поверхностно и спешно осмотрели оставшиеся комнаты и, наконец остановившись в прихожей квартиры, еще раз поблагодарили мистера Хорбингера за помощь и сотрудничество.
Эрик перевел взгляд на Чарльза и приподнял одну бровь.
«Тебе много времени понадобится на это?»
Чарльз, кажется, едва не задохнулся, по крайней мере его кадык резко дернулся.
«Эрик, ты что не слушал меня? Я не могу еще больше изменить разум этого человека. Это просто... это неправильно».
Твою мать, только очередной морально-этической дискуссии не хватало. Эрик ощутил, как волосы у него на загривке начинают намагничиваться.
«Чарльз, сейчас не время для этого. Мы с тобой договорились, черт побери...»
Эрика прервало ощущение двигавшихся дверных петель: кто-то медленно открывал входную дверь. Он мгновенно напрягся и перевел взгляд в сторону выхода - из дверного проема выкатился мячик. Портье, до этого непонимающе переводивший взгляд то на Эрика, то на Чарльза, тут же подобрал его и зашипел.
Вслед за мячом из проема высунулся белобрысый ребенок лет семи и крайне заинтересованно начал всех рассматривать.
- Простите, это мой сын! Постоянно путается под ногами, - затараторил Хорбингер и поспешил выпроводить мальчика как можно скорее.
Чарльз смотрел на все это со слегка кривоватой теплой улыбкой. Ну конечно, все было так просто, и не зацепиться за эту возможность было бы глупо и, несомненно, сущей тратой времени.
«Я надеюсь, что ты не забыл, что должен был стереть ему память ради его же безопасности», - осторожно проговорил у себя в голове Эрик, пока они спускались по лестнице, пытаясь очистить голову от всех остальных мыслей. - «И, очевидно, безопасности его семьи».
Улыбку Чарльза словно смыло с лица одним жестким потоком воды. Он закусил губу и выглядел то ли потерянным, то ли сосредоточенным, но в конце концов просто кивнул и приложил пальцы к виску.
***
Домой они доехали молча: Чарльз, кажется, пребывал в каком-то отдаленном и изолированном месте в своей голове, а Эрик обдумывал всю полученную информацию. Они, не сговариваясь, направились в квартиру Эрика, где, расположившись на стульях друг напротив друга, продолжили молчать. Чарльз смотрел в пол, Эрик смотрел на Чарльза.
- Мне надо показать тебе его воспоминания, чтобы ты мог составить голове полную картину произошедшего. Ты же этого хочешь? - спросил наконец Ксавье.
Эрик кивнул, и хотя Чарльз этого не видел, но, наверняка, ощутил что-нибудь утвердительное, промелькнувшее при этом у Эрика в голове.
На улице было уже темно, впрочем солнце клонилось к закату, когда они еще только подходили к дому Шмидта. Большую часть дня до этого они просидели на кровати в спальне Эрика, наполняя воздух вязкой тишиной, пока Чарльз распутывал нити телепатического воздействия у Эрика в голове, будто волосы, сбившиеся в ком.
Он сказал, что Эмма очень сильна, но что, возможно, головные боли у объектов были побочным эффектом ее сил. Впервые за долгое время Эрик не чувствовал сопереживания и общности относительно Эммы Фрост и всецело понимал, что ему всегда хотелось спросить себя о ее настоящих мотивах, просто раньше эти мысли так и не достигали в мозге правильного места назначения, погибая еще в зачаточном состоянии.
В какой-то момент ему пришлось прилечь на кровать, когда соображать стало сложно, как будто тебя накачали выпивкой, и ты теряешь способность логически рассуждать. Единственным, в чем он был тогда уверен, были чужие ладони, придерживавшие его голову, и ощущение присутствия, уверенное и азартное.
Тогда Эрик впервые за несколько недель вспомнил об испанце, которого встретил у подъезда, когда въезжал сюда. Ныне это уже не казалось случайностью. Эрик терпеть не мог случайности. И теперь, когда Чарльз проигрывал у него в голове то, свидетелем чего был портье (того, что ему навязала Фрост), Эрик наблюдал за тем же чертовым испанцем с длинными, зализанными назад волосами: он переносил Шмидта вместе с чернокожим водителем с дороги на площадь.
Это было унизительно и ненавистно: то, что Эрик мог бы догадаться об этом гораздо раньше, если бы не чертова Фрост и ее телепатия.
- Нам нужно как можно скорее достать полицейский рапорт, - сказал Эрик вслух, хотя в голове у него вертелось «спасибо».
Чарльз потер глаза, провел ладонью по лицу и развалился на стуле.
- Я устал, - ответил он и склонил голову набок.
- Тогда ложись спать, а завтра мы встанем пораньше и продолжим, - Эрик поднялся со своего стула и направился на кухню. Запасы в холодильнике стремительно исчезали.
- А еще я зверски голоден.
- Если хочешь, я могу приготовить тебе омлет с помидорами.
Чарльз закивал и продолжил:
- Я не смогу завтра, Эрик, прости. Не потому, что не хочу, но я не могу, а точнее — не имею права, пренебрегать своими обязанностями относительно Серебро.
У Эрика в голове пронеслось: «Если ты столько ноешь, то иди к черту». Но вместо этого, он сказал:
- Тогда я разберусь сам.
- Не разберешься, - упрямо хмыкнул Чарльз, и Эрика на мгновение окатило волной раздражения и ноющего отвращения.
- Мне стоит повторить, что все эти годы я сам отлично справлялся с подобными занятиями?
Чарльз влез на кухню вслед за Эриком и теперь всячески мешал ему с готовкой омлета, пытаясь поставить на плиту чайник и, кажется, вообще ничего вокруг себя не замечая. Эрик оперся на железную раковину, стискивая руками ее края и едва удерживаясь, чтобы не позволить своей силе оставить на ней вмятины.
- И с полицией тоже?
- И с полицией тоже, - на автомате процедил Эрик, но потом остановился и заставил себя расслабиться. - Впрочем...
- Пожалуйста, друг мой. Это всего лишь один день. А послезавтра мы с тобой войдем в участок так, что нас никто не увидит, прочитаем рапорт...
- ...узнаем адрес таксиста... - вклинился Эрик.
- ...узнаем адрес таксиста, - согласился Чарльз, - и выйдем. Опять же без свидетелей.
- Похороны Шмидта приближаются. Я не могу позволить себе терять время, - после недолгого молчания отозвался Эрик.
- Всего одни день, друг мой.
Проблема состояла в том, что Эрик не измерял в днях, но в часах, а значит, когда Чарльз говорил «всего один день», Эрик слышал «целых 24 часа». Тем не менее пренебрегать помощью Чарльза было глупо — невозможно было отрицать, каким сильным инструментом в этом деле была его сила.
- Один день, - подтвердил Эрик.
- Ну вот и отлично. У тебя омлет подгорает, - ответил Чарльз тоном человека, который всегда получает то, что хочет.
- Черт с ним, все равно тебе его есть, - ответил Эрик, но поспешно убавил огонь на плите, даже не поворачиваясь к ней.
- Но сначала, - сказал Чарльз и каким-то необъяснимым образом оказался у Эрика за спиной, вплотную, оставляя на свитере между лопаток невидимый отпечаток своего лица, - мне надо закончить с твоей головой. Это довольно выматывает, знаешь. Как будто разбираться в чьем-то ужасном врачебном почерке.
Эрик согласился, конечно, потому как иного выбора у него в любом случае не было. От этого было жутковато и некомфортно. И вообще — от того, как просто он теперь пускал Чарльза в свой разум; как просто и как глубоко Ксавье проникал в него своими телепатическими щупальцами. Следствием этого были неизбежными были мысли о том, что на самом деле Чарльз, так же как и Эмма Фрост, навязывал Эрику свои собственные желания и решения, поверх других, таких же инородных в его мозгах. Заставлял соглашаться на все.
Впрочем, возможно, именно факт того, что такие сомнения продолжали устраивать в голове Эрика массивные бомбардировки, доказывал, что воздействие Чарльза здесь было не причем. Только сам Чарльз. Сам по себе.
Если Ксавье и зацепил эти мысли собственными, то никак их не прокомментировал.
***
Ближе к ночи они все еще были у Эрика, но теперь в спальне. Эрик лежал на кровати, натянув одеяло до пояса и методично выкуривая одну за одной стремительно крепчавшие сигареты, пока над ним косяком пролетали крошечные фигурки из их шахматного набора. Чарльз, тоже абсолютно голый, сидел, забравшись с ногами, на стуле перед письменным столом, тоже курил (без своего мундштука, потому что по его словам, тот валялся где-то под кроватью в квартире снизу) и наблюдал за парящими шахматами. На столе рядом с печатной машинкой стоял его проигрыватель, вибрировавший в такт с Ниной Симон.
Каким-то образом их вечерняя сессия по распутыванию узлов у Эрика в голове неизбежно перетекла в секс, как это делали и все остальные их занятия.
- Я бы мог играть в шахматы без доски. Для большинства людей невозможно держать в голове все ходы и расположение фигур, а для меня — раз плюнуть, - хвастался Чарльз.
- Это потому, что у тебя не обычная голова, - ответил Эрик, и фигурки приземлились на прикроватной тумбочке.
Чарльз осторожно провел пальцами по клавишам печатной машинки, и Эрик ощутил это прикосновение, как будто кто-то почти невесомо перебрал пальцами его ребра. Потом Ксавье ударил по четырем кнопкам пишущей машинки, и, насколько Эрик мог судить, набрал он слово «член».
- Серьезно, Чарльз. Я не знал, что тебе 12 лет.
Чарльз засмеялся на выдохе, чуть было не задохнувшись, и быстро допечатал еще несколько символов, так что получилось «членистоногое».
- Ничего такого, друг мой.
Ксавье закинул ноги на стол и зарылся пальцами одной руки в волосы у себя в паху, и взгляд Эрика предательски и самопроизвольно приклеился к этому жесту.
Они какое-то время молчали, пока их сигареты по большей части тлели. Первым снова заговорил Чарльз:
- Не думай, что я не понял, что ты сделал тогда. Когда убедил меня в итоге стереть Хорбингеру память.
А Эрик наивно надеялся избежать подобного разговора.
Поскольку Эрику ответить на это было нечего, то они снова погрузились в молчание: Чарльз водил пальцами по кнопкам машинки, по всевозможным выступавшим и гладким ее частям, а Эрик, затушив в пепельнице сигарету и подобрав с тумбочки стакан с остатками виски, наблюдал за этим. В какой-то момент он решил, что находится почти на грани сна, опираясь спиной на подушки, ощущая как по своду стопы карабкается оцепенение — прошло, наверное, около получаса.
- Знаешь, что самое забавное в данной ситуации? - снова заговорил Ксавье, и Эрик вздрогнул, встряхивая головой, и перевел на него взгляд.
Чарльз провел пальцем под нижним веком, будто подбирая выпавшую ресницу.
- Я понимаю это только сейчас. Я бы поступил на твоем месте точно так же, потому что ты прав. Потому что так надо было, ради нашей с тобой цели. Твоей цели. Неважно. И если бы я сам так поступил, без внешнего вмешательства, дошел до этой мысли самостоятельно, я бы даже не заметил, что именно делаю.
Эрик было подумал, что пока он дремал, Ксавье начал вещать о какой-нибудь очередной научной чуши или, возможно, хвастаться своим чертовым проектом Серебро, но нет, не тут-то было.
- Ты, конечно, можешь убиваться, сколько угодно, Чарльз, но твое морализаторство — это не больше, чем пьяная рефлексия. Так что хватит об этом, - вышло это несколько грубее, чем Эрик планировал, но если этого было достаточно, чтобы эффективно закончить данный разговор, то он не собирался жаловаться. - Естественно ты бы поступил так же. Мне не нужно быть телепатом, чтобы понимать, как именно ты ориентируешься в мире и как достигаешь собственных целей.
Твою мать, Эрик, ты же, кажется, собирался закрывать эту тему.
- Что ты имеешь в виду? - Чарльз убрал ноги со стола, развернул стул, чтобы сидеть к Эрику лицом, и вытянулся, разминая ступни и шевеля пальцами на ногах. При этом он благодушно улыбался, склонив голову на бок.
- Представь такую картину, друг мой. Огромный дом, пять нянек на одного ребенка, и, стоит ему только жалобно посмотреть на них своими огромными детскими голубыми глазами, свести брови домиком или заставить губы дрогнуть, как он получает десерт до ужина или ложится на час позже, чем нужно.
Чарльз хохотнул, но как-то слегка натянуто, и ответил:
- У меня не было пяти нянек, Эрик.
- Я рад, что хотя бы относительно общей ситуации мы с тобой друг друга понимаем. Я знаю, как действуют такие люди, как ты. Чтобы добиваться собственных целей и получать то, что нам необходимо, каждый в жизни действует по-разному, использует все, что есть в его арсенале. Красивые люди всегда пользуются своей внешностью, с их стороны было бы глупо этого не делать. Так что, я полагаю, привычка манипулировать другими у тебя в крови, с самого детства. Просто потому что, когда люди смотрят на тебя, ты сразу же понимаешь, что этим невозможно не воспользоваться. А если добавить к этому еще и твою телепатию. Не будешь же ты отрицать эффективность данного метода, не так ли.
Эрик удивился, что все это время Чарльз покорно молчал и слушал.
Ксавье едва не скривился, поймать краем глаза это едкое недовыражение было почти невозможно:
- Хочешь сказать, что я все получаю в жизни за красивые глаза? Не уверен, что ты можешь праведно возмущаться в данной ситуации.
- К чему ты клонишь?
Чарльз фыркнул и скрестил ноги в лодыжках.
- Ты смеешься надо мной, правда, друг мой? Посмотри на себя. И ты еще можешь обвинять меня в том, что я использую свою внешность?
Не то, чтобы Эрик был не в курсе, что люди находят его привлекательным, но его целям это обычно мало способствовало, по крайней мере в основном быстрее он достигал их другими способами.
- Когда я смотрю на тебя, как сейчас, честное слово, у меня в голове по кругу ходит Овидий, а когда я совсем пьян, то Катул. «Часто протягивал он к изваянию руки, пытая, тело пред ним или кость», и все в таком роде, - Чарльз закинул ногу на ногу, чуть подался вперед, постоянно облизывая губы, и понизил голос, то ли нарочно, то ли в пылу момента. - Когда ты так лежишь на кровати, и я вижу все твои идеальные мышцы, бедра и линии тела, мне хочется сесть на тебя верхом и хорошенько тебя объездить, если ты понимаешь, о чем я.
- Как пошло, Чарльз, - Эрик резко выдохнул. Нина из проигрывателя пела «Sinnerman», а по нервам, как вибрация по струнам, снова бегало возбуждение.
- Кстати, об этом, - Чарльз поднялся со стула и довольно быстро оказался на кровати, садясь на Эрика верхом, как и обещал. - Ты когда-нибудь трахал мужчину?
- Нет, - ответил Эрик и положил ладони Ксавье на бедра.
- Тогда, я думаю, тебя тоже никогда никто не трахал, - вслух размышлял Чарльз, но больше не двигался и не было на самом деле в его словах больше ничего сексуального. - Надо будет поправить это. Позже.
Эрик потер большими пальцами слегка выступавшие бедренные кости, оказавшиеся под его руками.
- Знаешь, Чарльз, с женщинами тоже можно заниматься анальным сексом.
Ксавье хмыкнул и криво усмехнулся.
***
Эрик пребывал в растерянности. Впервые за долгое время он не знал, что именно ему делать со своим временем. В итоге это недоумение наслаивалось на постоянное состояние тревоги и неусыпной бдительности, отчего все тело гудело и отдавалось во всех гвоздях в доме. Заученные до тошноты записи о Шмидте едва ли могли хоть как-то разрядить обстановку, так что в итоге Эрик сел за пишущую машинку, чтобы напечатать пару страниц какого-нибудь нонсенса и без зазрения совести отправить его вечером в корзину.
Реальность, как всегда, не поддавалась его прогнозам, потому что как только он сел за письменный стол, то понял, что его давно уже преследует одна идея для рассказа, конец которого он пока что не знал.
«Однажды, в одной нью-йоркской квартире, в доме, потерянном среди желобов улиц нижнего Ист-Сайда, жил одинокий парень, который редко спал и очень много пил. Большую часть молодости он едва помнил, потому что пропил как минимум половину каждых семи дней недели. Перебрать в голове все постели, все дома и чужие руки, в которых он перебывал, было почти невозможно. По большей части все это было замечательно, хотя от общей картины по утрам ему обычно хотелось блевать. Особенно с похмелья».
Через несколько часов стараний Эрик потер лоб, сложил вместе все заполненные текстом листы, согнул их пополам, расправил и порвал по линии сгиба, после чего бросил в корзину рядом со столом. Потом заправил в машинку чистый лист со слегка надорванным уголком и напечатал еще несколько строк, не слишком обременяясь смыслом, знаками препинания и заглавными буквами.
Блядь.
«Недопроза» - так это назвал про себя Эрик, после чего смял и этот лист бумаги и решил, что сегодня больше не будет пытаться писать.
***
Чарльз вернулся раньше, чем Эрик ожидал — около пяти вечера, а это означало, что они все-таки могли успеть пробраться в полицейский участок до завтра.
По крайней мере так Эрик думал сначала.
«Я привел кое-кого, с кем ты должен познакомиться», - затрещал энтузиазмом Чарльз у Эрика в голове. - «Спускайся ко мне».
Какого черта. Эрик застыл посреди гостиной с бутылками виски и бренди, по одной в каждой руке, выдохнул и сформулировал у себя в голове: «Чарльз. Что за бред ты несешь. Я не собираюсь ни с кем встречаться, и если ты привел каких-то сомнительных друзей, я советую тебе их выпроводить, потому как мы с тобой сейчас направляемся за рапортом».
Это ведь было настолько в стиле Ксавье: построить планы на всех, не спросив ничьего мнения.
«Пожалуйста, Эрик. Это очень важно для меня. И к тому же может быть полезно для тебя», - ответил Чарльз.
Эрик «нащупал» этажом ниже четырех людей, одним из которых был, конечно, Чарльз. Остальные, насколько Эрик ощущал, были безоружны, а значит, хотя бы на первый взгляд это не было похоже на ловушку.
Как оказалось, тремя остальными гостями были дети, двоих из которых он уже видел.
Эрик закрыл за спиной входную дверь, но дальше в квартиру продвигаться не стал. Чарльз, с каким-то подоткнутым подмышку журналом, смотрел на него, сложив свои ладони в молитвенном жесте, излучая самодовольство. На единственном диване втроем теснились: долговязый очкарик, которого Эрик смутно помнил с одной из вечеринок, тот самый, которого он вывел на пожарную лестницу; стриженный почти под военный ежик блондин в ярко-красной куртке — новое лицо; и рыжий курьер, даривший всем подряд марихуану.
Очкарик сидел чинно, положив руки на колени, и, кажется, пытался ужаться в размерах раза в два. Блондин после более внимательного рассмотрения явно напоминал какую-то полукриминальную шпану, возможно, состоял в какой-нибудь банде худов и то по большей части для показухи. Сидел он широко разведя колени, вытянув руки перед собой и сцепив их в замок. И то ли нервно, то ли взволнованно постукивал пятками по полу в срывавшемся неумелом ритме. Рыжий, кажется, занимал больше всех места на диване и рылся в карманах.
Эрик перевел взгляд на Чарльза.
- Наконец-то! Познакомься с моими... подопечными, друг мой, - лучезарно начал Ксавье, оттаскивая от стены один большой чемодан и присаживаясь на него, закидывая ногу на ногу. - С Хэнком ты уже виделся, насколько я знаю.
Очкарик поднял одну руку с колен в качестве приветствия:
- Хэнк Маккой.
- Мой юный друг Алекс, я рассказывал тебе о нем, - продолжил Чарльз, и блондин преувеличенно передернул плечами. - Ну и Шона ты тоже знаешь, - закончил Ксавье, ухмыляясь.
- Здаров, сэр! Шон Кессиди к вашим услугам, - радостно подал голос рыжий и показал большой палец. С дикцией у парня явно были проблемы.
- А это, - обратился Чарльз к малолетним, делая аккуратный жест запястьем в сторону Эрика, - мой дорогой друг и сосед, Эрик. И он, такой же, как и мы с вами.
Эрик скрестил руки на груди и перебил его:
- Чарльз, можно тебя на минуту?
Ксавье перевел на него вопросительный взгляд.
«В спальню?» - предложил Эрик. - «Или опять сидеть в ванне, прикрывшись шторой?»
«Что случилось?» - осторожно поинтересовался Ксавье.
«Сейчас узнаешь».
***
- Чарльз. Какого черта ты привел этих сосунков? - потребовал Эрик громким шепотом. Можно было бы вести этот разговор телепатически, но едва ли это принесло бы такое удовлетворение.
- Они вовсе не сосунки, Эрик, а вполне взрослые и сформировавшиеся личности, - ответил Чарльз и бросил свой журнал прямо на неубранную кровать.
- Честно говоря, мне плевать, кто они. Единственное, что меня волнует, это их и твоя связь с ЦРУ, а от него, как тебе известно, я предпочитаю держаться подальше.
- Эрик, - умоляюще начал Ксавье и выставил ладони перед собой в успокаивающем жесте, - не в чертовом ЦРУ тут дело. Они же... они же, как мы. Друг мой. Тоже мутанты.
- И меня это должно волновать, потому что? - предложил Эрик.
- Потому что ты тоже мутант. Потому что мы должны искать друг друга, пытаться оказывать друг другу посильную помощь. Потому что больше никто нам не поможет, кроме нас самих, - закончил Чарльз, и в его убежденности скользила какая-то новая металлическая нота.
Он, конечно, был прав в том, что никто им не поможет.
- Давай я разъясню тебе одну вещь, которую, видимо, в детстве тебе не объяснили. Ты не имеешь никакого долбаного права принимать решения за других людей. Делать что-то без их согласия и не предупреждать об этом.
После секундной заминки Чарльз ответил:
- Ты прав. В детстве мне вообще мало что объясняли о взаимоотношениях с людьми. Может быть, хочешь заменить мою мамочку? - Ксавье отбивался едко, но как-то по инерции, как будто ему самому было неудобно это делать. Естественно, просто признать свою неправоту он не мог.
Эрик ждал.
В конце концов Чарльз сдался:
- Мне жаль, я должен был сказать тебе. Но эта идея пришла мне в голову в последний момент. Видимо, хорошо, что Мойра не смогла к нам присоединиться, - последнее Ксавье добавил себе почти под нос.
- Мойра? - Эрик так и знал, что на детях все это не заканчивалось.
- Это... Мойра — человек, агент, который работает с нами. Что-то вроде нашего куратора от ЦРУ.
- Блядь, Чарльз.
- Успокойся, Эрик! Она очень хороший человек, крайне нам симпатизирует и не желает зла. Я... я проверил.
- И тем не менее, ты сам прекрасно знаешь, кому принадлежит ее преданность. Мне все равно, чем ты там у них занимаешься, но лично я не собираюсь быть их ручным зверьком. Раз и навсегда: такие связи никогда не остаются безобидными, доверься моему опыту. Я искренне надеюсь, что тебя такая судьба минует, но меня в это не втягивай.
Чарльз вздохнул и через пару мгновений все же закивал.
- Я уже говорил тебе, что никогда не скажу им ничего о тебе без твоего на то согласия.
- Вот и отлично.
- Но я придерживаюсь мнения, что всем нужны друзья и союзники. Вспомни Шмидта и Эмму Фрост, - спокойно сказал Чарльз и его глаза уже блестели едва сдерживающимся огнем победы.
Чертов мелкий ублюдок. Всегда знал, на что давить.
Первым, что они заметили, вернувшись в гостиную, был очередной косяк Кессиди, который он уже успел скурить наполовину. Чарльз быстрым шагом направился к дивану, цепко выхватил самокрутку из чужих пальцев и затушил о ближайшую стену.
- Шон. Опять?
- Это первый за несколько дней вообще-то! - стал оправдываться рыжий.
- Откуда у тебя вообще вся эта травка? - поинтересовался Чарльз, и Эрик заметил, как он осторожно спрятал недокуренную самокрутку на подоконнике.
- От родителей, - ответил Кессиди и потянулся. Алекс рядом засмеялся. - В основном от отца. Он недавно вышел из тюрьмы и теперь пытается наверстать упущенное за эти несколько лет.
- О боже, - выдохнул Ксавье и потер рукой лицо. Кажется, Эрику постепенно начинала нравиться эта затея.
Белобрысый тыкал в бок очкарика, которому это явно не нравилось, но он, кажется, старался быть выше чужих подколок и общей инфантильности своего соседа по дивану.
- Алекс Саммерс, - предупредил Чарльз, и минут на пять тычки прекратились.
В итоге Эрик перебросился с «подопечными» несколькими натянутыми и напряженными фразами, и они после долгого и неуклюжего молчания наконец разошлись.
- Мог бы и побольше постараться, - пробубнил Ксавье Эрику в спину.
***
Как и ожидалось, побывать в полицейском участке никаких проблем им не составило. Все это было как-то слишком просто, и Эрик заметил, что стал привыкать к тому, что телепатия Чарльза всегда была на подхвате. Итогом вечера стала метафорическая стопка информации у Чарльза в мозгах и его же головная боль по этому поводу, так что по возвращении домой он снова едва не завалился спать в одежде в своей полупустой спальне, но Эрик, ощутив редкий приступ благодарности, помог ему снять хотя бы штаны и ботинки.
С нужного им свидетеля и, одновременно по иронии, того, кто по случайности сбил Шоу, сняли все обвинения, а разбирательство по делу прекратили на следующий же день. Благо все данные таксиста в рапорте и прилагающихся документах были указаны.
- Мы не пойдем к нему домой, - сказал Чарльз, пока они вечером ехали домой. Вид у него был избитый, разве что без синяков. - Лучше застать его на рабочем месте.
- Ладно, - отозвался Эрик.
- Если мы нанесем ему визит в его грязном общежитии, он явно будет чувствовать себя некомфортно, не в безопасности.
Эрик хотел было сказать, что можно было бы просто послать водителю нужные мозговые вибрации, но, глядя на уставшего и спрятавшего в ладонях лицо Ксавье, не смог себя заставить.
Утренняя смена в таксопарке на 12-й улице в Квинс начиналась в 6 утра, а поскольку это было не так уж и далеко от их дома, они дошли туда пешком, попивая кофе в пластиковых стаканчиках из круглосуточной забегаловки по пути, а Чарльз, взъерошенный внезапно пробужденным аппетитом, заедал свой кофе слоеной булочкой.
- Я давно не использовал свою телепатию так часто и так интенсивно, - сказал вслух Ксавье, потирая висок, пока искал нужного им водителя. - Думаешь, стоит сразу ему представиться, или сначала сесть в такси и потом уже все рассказать?
- Сначала сесть в такси, оказаться в потоке машин где-нибудь на пятой, и тогда все рассказать. Не будет же он выпрыгивать из машины на ходу.
- Искренне на это надеюсь, - ответил Чарльз и как будто расцвел, растягивая губы в улыбке и почти задыхаясь от нее. - О, друг мой, я нашел его. И ты не представляешь, какая необыкновенная встреча нас ждет.
Эрику слабо в это верилось, потому что у Чарльза Ксавье были свои представления касательно «необыкновенных встреч».
***
Их таксист, чернокожий паренек, был до зубного скрежета вежлив. Не то, чтобы молчалив, но не навязчив со своей беседой. Они направились к Кони Айленду, потому что, как им казалось, времени от такой поездки им должно было хватить.
«План действий такой же, как и с портье?» - Эрик перевел взгляд на лицо Чарльза и попытался задать вопрос у себя в голове как можно четче.
«Его разум, кажется, был подвергнут тому же, что и разум портье. Но Эрик, ты не поверишь. У меня есть отличные новости. Я бы даже сказал, что вдвойне отличные», - честное слово, улыбка Ксавье была почти кокетливой.
«Какие именно?»
«Очевидно, его мозг смог как-то восстановиться после нанесенного ему ущерба, либо впитать в себя инородное воздействие без потери данных... то есть памяти. Она осталась заблокированной, но не уничтоженной, а с этим я могу справиться. Но что более занимательной является причина такой реакции».
Чарльз сделал многозначительную паузу.
О нет, только не это.
«Армандо Муньез, по счастливой и невероятной случайности, тоже мутант!»
Эрик откинулся на сиденье и прикрыл глаза ладонью. Твою же мать.
«Каким образом ты постоянно и как бы ненароком собираешь по всему городу подобных индивидов?» - если бы Эрик говорил это вслух, то точно делал бы это сквозь зубы.
«Ну, некоторых я искал целенаправленно, но здесь это совершенно точно подарок судьбы».
Чарльз нацепил невинную и самую располагающую свою улыбку, откашлялся и наконец обратился к водителю:
- Мистер Муньез, на самом деле мы хотели кое о чем с вами переговорить.
Глаза водителя метнулись к зеркалу заднего вида, ловя их взгляды.
- О нет, ребята. У меня дурное предчувствие на этот счет.
- Нам просто нужна некоторая информация, - ответил Эрик.
- А мне просто не нужны никакие проблемы. Я уже все рассказал полиции.
- У нас есть основания полагать, что, - Эрик запнулся на мгновение, пытаясь правильно сформулировать то, что собирался сказать, - это не так. Что...
- Давайте перейдем на «ты», - все так же улыбаясь, перебил Чарльз. - Армандо...
На этот раз вклинился сам таксист, убирая громкость радио с игравшей и так вполсилы Tossin' and Turnin':
- Нет, это вы послушайте. Я не вру. Я все рассказал. Войдите в мое положение, черт побери, знаете, сколько у меня было проблем на работе? С этой медальонной системой работать таксистом-одиночкой невозможно, хотя некоторые и подрабатывают в особо бедных районах. Так вот знаете, каких трудов мне стоило устроиться сюда? Вы какие-то очень вежливые, до сих пор не упомянули, что я черный, - Чарльз на этом месте заметно изменился в лице, но Муньез продолжал. - И каких трудов стоит удержать эту работу. Так что высажу вас сразу после светофора.
- Армандо, - продолжил Чарльз, но уже мягче, не так резво и ослепляюще напористо. - Меня зовут Чарльз Ксавье, а это мой друг — Эрик Леншерр. И мы знаем, что ты не такой как все.
Муньез поджал губы и промолчал, а Чарльз продолжил, и невозможно было сказать, заканчивал ли он свою мысль или отвечал на незаданный вопрос их водителя:
- Потому что мы тоже не обычные люди.
Ну вот, начинается.
***
Эрик, кажется, еще никогда до этого так сильно не хотел трахаться. Как только таксист высадил их у дома, они меньше чем за несколько минут оказались у Эрика на кухне.
Голова трещала по швам, переполненная новыми фактами, а самое главное — все тело бурлило кипятком от ощущения собственного превосходства, от осознания того, что ты только что сделал гигантский шаг в нужном тебе направлении. Эрику всегда хотелось секса после того как его тело достаточно долго истязало адреналином, но в этот раз хотелось чего-то разрушительного, и грубого, и глубоко удовлетворительного.
Чарльз довольно улыбался Эрику в губы, пока тот прижимал его к холодильнику, дышал как кролик, только что ушедший от погони. Если бы Ксавье был женщиной, честное слово, Эрик задрал бы ему юбку и трахнул прямо в подъезде.
- Подожди, - пробормотал Чарльз и выпутался из объятия, а точнее его подобия.
Эрик едва не зарычал от раздражения.
Ксавье в это время, неожиданно неуклюжий, стал открывать подряд все верхние ящики, остановился только тогда, когда нашел бутылку виски; достал ее, открыл и налил какое-то только ему понятное количество выпивки в ближайший ковшик и поставил на плиту. Греться.
- Ты совсем с ума сошел? - поинтересовался Эрик и потянул Чарльза на себя, сжимая его запястье.
Чарльз ничего не ответил, только заставил Эрика упереться бедрами в стол, прижался к нему всем телом и мокро и неаккуратно поцеловал, облизывая чужие губы и подбородок. А потом опустился на колени и уверенными, давно привычными жестами расстегнул ширинку перед собой, стянул штаны немного вниз вместе с трусами и помог рукой полностью освободить уже начинавший твердеть член Эрика.
- Черт, - выдохнул Эрик, когда Чарльз обильно облизал губы и обхватил ими головку. Потом вдруг отстранился, отклонился назад, не вставая с коленей, и быстро выключил плиту на которой грелось виски.
- Чарльз, я уже совсем перестал понимать, что здесь происходит.
Ксавье перелил теплый виски в чашку и вернулся в свое положение перед Эриком, с округлым стуком поставив чашку рядом на пол:
- Поверь мне, тебе понравится. Боже, какой же у тебя огромный член, я прямо не верю в свою удачу, - ответил Чарльз, тоже почти на выдохе, но гораздо более уверенно, чем Эрик, снова облизал губы и принялся вылизывать и покрывать открытыми поцелуями ствол члена.
У Эрика, кажется, появилось любимое занятие для окончания любого дня.
Чарльз несколько раз облизал свою ладонь, после чего стиснул член Эрика в кулаке и провел по нему рукой несколько раз, уверенно и настойчиво. Потом оставил руку сжимать основание ствола и снова прижался в головке губами, красными и слегка выпяченными вперед, будто надутыми.
- Знаешь, самое приятное ощущение для мужчины — это тот момент, когда его член первый раз проникает к женщине во влагалище, - сказал он, на мгновение прерываясь, и, услышав его низкий голос, Эрик тут же понял, почему он предпочел не использовать для этого телепатию.
Чарльз касался и сжимал губами головку, нежно и почти слишком поверхностно, так что создавалось ощущение своеобразной пульсации, и от этой совершенно немилосердной стимуляции у Эрика поджимались пальцы на ногах, а в паху, кажется, каждый сосуд, каждая клетка тела стремительно согревались.
Эрик положил руку Ксавье на затылок, зарылся пальцами в его волосы и, помассировав кожу головы несколькими движениями, сжал руку в кулак, вместе с запутавшимися между пальцев волосами, заставляя Чарльза охнуть.
- Откуда тебе знать об этом, Чарльз. Ты же не спишь... с женщинами, - сбивчиво и слегка запоздало ответил Эрик, а Ксавье выбрал именно этот момент, чтобы поднять на него свой потемневший взгляд.
Блядь. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Вместо ответа Чарльз сразу же отстранился и, улыбаясь, снова облизал губы, потом сделал глоток виски из кружки и... о нет, твою же мать. Где-то в этот момент мозг резко отключил все свои дополнительные мыслительные функции, потому что Ксавье не проглотил виски, вместо этого он снова взял член Эрика в рот, на этот раз гораздо глубже, пропуская через кольцо плотно сжатых губ. Кажется, Эрик понял, к чему были все эти разговоры про первое проникновение.
Рот Чарьза, и без того теплый и изумительно скользкий, вместе с подогретой жидкостью ощущался просто пылающим, не слишком горячим, идеальным, обволакивающим, поджигающим нервные окончания будто бенгальские огни. От того, как усиленно Ксавье продолжал сосать, вести языком по уже неплохо изученным венам, виски вытекал у его изо рта, капало с подбородка. Чарльз же просто делал новые и новые глотки из чашки, пережимая основание члена едва ли не до боли.
- Черт... Чарльз... - выдохнул Эрик вместе с нараставшим вибрировавшим стоном, ощущая подступающий оргазм. Если бы он мог соображать сейчас и выдавать что-то более осмысленное, чем странные гортанные звуки, Эрик бы подивился собственной выдержке. А точнее – ее отсутствию.
Чарльз застонал, хотя Эрик не услышал этого, только почувствовал в собственном члене, и оргазм должен был накрыть уже полминуты назад, но Эрик ощущал только, как он продолжал накапливаться. Он снова опустил взгляд, хотя перед глазами стояли рваные желтые пятна.
Когда Эрик наконец кончил, его член накрыл холодный сухой воздух, а не жаркая мягкость чужого рта, потому что Ксавье почти что взвыл и выпустил его член изо рта, так что вся сперма оказалась у него на лице, окропила плотными каплями его губы, щеки, скулы и немного — волосы.
Сердце в груди бухало о ребра так, что едва не выскакивало в глотку, и, судя по виду Чарльза, который уже вытирал лицо, дышать ему было так же непросто.
- Ты... мог бы... мне просто отсосать... без этого... - наконец нашелся Эрик, кивая в сторону опрокинутой чашки.
- Мог бы.. но, знаешь... всегда пытаюсь произвести... хорошее впечатление, - так же задыхаясь, ответил Ксавье, поднимаясь на ноги и расстегивая собственную ширинку.
- Тебе помочь?
Чарльз покачал головой.
- У меня не особо получилось... отделить свои мысли от твоих, пока... ну... В общем, я кончил вместе с тобой, и что крайне прискорбно — не успел даже расстегнуть штаны.
Эрик только издал какой-то удивленный звук и стал медленно застегиваться. Ксавье же наоборот расстегнул свои брюки до конца и стянул их с себя вместе с бельем, скривился и отпихнул ногой куда-то в сторону, после чего включил воду и принялся мыть руки и лицо.
- У тебя, м, еще вот тут. В волосах, - указал Эрик на челку.
Чарльз согнулся над раковиной, на все 90 градусов, чуть не ложась на нее, пытаясь вымыть остатки спермы из волос под струей воды, так что Эрику только оставалось любоваться его голой задницей. Он с нечеловеческим удовольствием трахнул бы эту самую задницу сейчас, если бы мысль о том, чтобы кончить в ближайшее время снова, не была такой болезненной.
А потом он понял, что чертов Ксавье издевается и делает это нарочно.
- Поставь чайник, - вздохнул Эрик и побился затылком о шкафчик, висевший на стене прямо за ним.
Чарльз расстегнул манжеты и верхние пуговицы рубашки и стянул ее через голову вместе с надетым поверх кардиганом.
***
Через полчаса Эрик бережно попивал виски, а Чарльз уже переоделся и развалился на кровати с чашкой чая.
Все это отдавало каким-то закисшим дежавю, потому как виниловый проигрыватель снова мерно перебирал иглой борозды пластинки Нины Симон, которую они купили до этого на неделе. На этот раз ее выступление в Ньюпорте.
- Непривычно видеть тебя вечером без алкоголя, - заметил Эрик.
- Странноватый привкус во рту: виски со спермой. Так что я предпочту чай.
Эрик хмыкнул, усмехаясь, прикрыл глаза и попытался организовать в голове все, что ему теперь было известно. Ситуация, которая так долго не прояснялась, на самом деле была весьма прозаичной: Шмидт, конечно, был жив. Но что было важнее и интереснее: кажется, они на шаг приблизились к пониманию его силы.
События, которые развернулись в голове черного таксиста, когда Чарльз снял все блоки с его памяти, не слишком отличались от официально задокументированных, различия начинались с того, что нигде не упоминался присутствовавший при этом третий ключевой человек. А точнее, третий и четвертый. Третьим человеком был еще один мутант, внешним видом походивший на классическое представление Люцифера, разве что без рогов: алая кожа и хвост с треугольным острием, напоминавший гарпун. Судя по все же довольно расплывчатым воспоминаниям Муньеза он появился рядом с ними (испанцем, самим Муньезом и Шмидтом), из ниоткуда, оставляя пыльный серный след, после чего телепортировал их всех на площадь. Шмидт, каким-то образом поглотивший удар от столкновения с машиной, все это время лежал на земле и подал голос лишь однажды: когда вместе с очередным потоком пепла и мутантом, походившим на демона, появилась, как всегда в белом и как всегда ослепительная, Эмма Фрост.
- Эмма, Гендри пообещал с их стороны помочь замять это дело как можно скорее. Нам тоже надо максимально этому поспособствовать, - ответил герр Доктор и улыбнулся неожиданно широкой и белозубой улыбкой. За все эти годы он ничуть не постарел, не поменялся ни голосом, ни цветом глаз.
Эмма кивнула, и они с демоном снова исчезли, но когда на место прибыла скорая, никто из медиков не усомнился в том, что у Шмидта уже не прощупывался пульс.
Нина, не останавливаясь, твердила «flo me la».
- Слишком много переменных в одном уравнении, - пробормотал Эрик. - Но теперь хотя бы известно это уравнение.
Шмидт был жив, на него работали как минимум еще два мутанта: Эмма Фрост, алмазная женщина со склонностью копаться без разрешения в чужих головах, и краснокожий демон со способностью телепортации. Шмидт упоминал некоего Гендри.
- Интересно, кто будет в гробу на похоронах, - отозвался вдруг с кровати Чарльз.
- Фрост кого угодно заставит увидеть там Шмидта, - ответил Эрик. - Черт, возможность побывать там сейчас была бы как никогда кстати.
- Ты не собираешься завтра туда идти? Это не будет подозрительно для твоей телепатической знакомой?
- Телепатической, именно что. Если она выкопает у меня в голове все, что нас с тобой поведал этот парень. Если она узнает о тебе...
Эрик не стал договаривать, только перевел взгляд на Ксавье, кусавшего свою нижнюю губу: от нажима зубов она бледнела на мгновение, но как только давление исчезало — наливалась еще более красным цветом.
- Я мог бы... что-нибудь сделать с этим, - задумчиво предложил Чарльз.
Эрик подошел к кровати и присел на ее край, покачивая в руке почти пустым стаканом. Ксавье тоже приподнялся и сел прямо напротив, протянул руку к лицу Эрика, захватывая выгнутым запястьем его шею и касаясь большим пальцем щеки.
- Если у меня получится, то после я отрублюсь на весь завтрашний день, я уверен. А это значит, что надо будет предупредить Мойру и отменить вечеринку. Впрочем, возможно, это и к лучшему. Вдруг Армандо все-таки позвонит.
Естественно, несчастный водитель не обошелся без речи о мутантском равенстве и предложения о сотрудничестве и покровительстве от неназванной официальной организации. После того, как Чарльз закончил, Муньез почему-то свел брови и вопросительно посмотрел на Эрика, будто Эрик мог дать ему дельный совет о том, что делать дальше.
- Если ты мне доверяешь, то я сделаю все, что в моих силах, - сказал Ксавье, глядя Эрику прямо в глаза. Его ладонь была теплой и непривычно настойчивой, и он как всегда пытался решить все чужие проблемы.
- Ты, возможно, единственный человек, которому я сейчас доверяю. И черт его знает, как я в это вляпался, - ответил Эрик.
комментариикомментарии
- эм. ну. это не совсем стих на бумажке там все ж. точнее тих, конечно, но вы сами видите и понимаете. Эрик не пишет стихов x) вообще оригинально это кусок стихотворения Чарльза Буковски, и мне вообще представляется, что Эрик писал бы как-то на него похоже. я, канеш, так не умею, но пытаюсь хоть как-то стилизовать его отрывки
- чо-то еще хотела сказать... но силов больше нет Т______Т
@музыка: marina and the diamonds
@темы: ¶, peace was never an option, clap hands, here comes charlie
-
-
22.01.2012 в 12:17-
-
22.01.2012 в 13:17БЛЯДЬ. Мне кажется, меня когда-нибудь пизданет с твоего фика. Он ОХУЕНЕН
-
-
22.01.2012 в 13:32они ругаются
они вместе покупают пластинки
Чарльз припрятывает косяк
и еще я хочу себе член и чтобы с ним проделали все тоже самое
и Холли! блядь, Холли!
я жалею только об одном - что начала читать этот фик в процессе! потому что муки в ожидании следующей главы просто невыносими!
-
-
22.01.2012 в 13:53Кааааак мне нравятся их отношения! Просто безумно!
А с женского имени я просто валялась по полу. Эрик, Эрик, что ж ты так Чарли обижаешь? Он тебе такие минеты, а ты. Неблагодарный, ууух.
И как он Чарльзу доверяет. Сердится, раздражается, но неизменно втягивается и ведется на все его авантюры.
Такие хорошие. Прям то, чего не хватило в фильме)
-
-
22.01.2012 в 14:36tindu, аыаыааыаы спасибо за каммент, все оккк))) я так рада что тебе нравится!
неприлично длинные пальцы Фассбендера, ащащащаща длинный камментик :333333333
блядь они уже успели стать семейной парой
о! значит нца была нормальной??? а то для меня всегда это такое место где я грызу в неуверенности ногти)))
хехеех насчет Холли вообще тут двойное совпадение. точнее сначала я дала псевдонимы, связанные с определенной вещью (не скажу какой пока что xDDDD), а потом до меня дошло что один из них еще и Холли, так что это стопудов должен был быть Чарли xD
мои муки в ожидании след главы тоже невыносимы Т______Т
блядские губы макэвоя, алалалала спасибо огромное))) я кадлую строчку спрашиваю себя - это они, это не оос, это чарли, это их отношения. аррр.
на самом деле Холли эт не только женское имя))) просто Чарли так считает xD доказательством служит то, откуда я это имя взяла, а потом поняла, что оно офигенно еще и совпадает с Холли Голайтли))
вот насчет с доверием... это каждый раз мука... потому что по логике мне кажется, что эрик не особо должен кому-то доверять. а тут надо ж чтоб он доверял. так что это головная боль - сделать так, чтобы было правдоподобно
-
-
22.01.2012 в 14:41связанные с определенной вещью (не скажу какой пока что xDDDD) - а позже скажешься? да-да-да? *_*
-
-
22.01.2012 в 14:44я с замиранием сердца жду когда они полномаштабно трахнутся с проникновением
ППКС
блядский шотландский акцент Джеймса МакЭвоя,
а вообще я тупой и мне дико интересно, что там на самом деле происходит у Шоу и Эммы.
а еще я ООООЧЕНЬ хочу, чтобы Чарльз как-нибудь прочел, что Эрик там тарабанит на своей машинке
-
-
22.01.2012 в 14:51скажу, скоро) после того, как полностью выдою эту... идею что ли))) хотя если погуглить, то можно и так найти xD
блядские губы макэвоя, Я САМА УЖЕ ЭТОГО ЖДУ))) у меня там есть одна находка которая мне самой нравиццоооо)))
о бля я уже ненавижу всю эту сюжетную часть, но я вроде как ее б-м до конца у себя в башке наконец выстроила
насчет чтобы прочел - хаха. спойлер, но да, будет, правда не думаю, что вы особо порадуетесь((
-
-
22.01.2012 в 14:54господи. ну почему все самое вкусное всегда приходится ждааааааааааааааааааать???
а мне нравится эта линия. по крайней мере, иначе ты бы просто писала уже седьмую главу ебли
только не говори, что нас ждет еще щепотка херта? неужели Эрик напишет что-то нехорошее? или Чарли не оценит порнухи со своим участием?
-
-
22.01.2012 в 14:55Чувствую, надо наперстки надевать, когда ты выкладываешь новые главы - чтобы хоть как-то сберечь ногти)) Потому что каждая глава - то, что надо. А когда допишешь - в рек-лист и в фейворитс :33
А сколько вообще глав планируешь? Или сложно сказать?
-
-
22.01.2012 в 14:58Наперстки! Спасибо, чувак!)
-
-
22.01.2012 в 15:59я рада что сюжетная линия интересная, потому что мне нелегко ее писать Т____Т все эти... скандалы интриги расследования xD
ничо не скажу больше, нет, сорри
tindu, арарарарар
ваще хз. не знаю. лол. я знаю приблизительно сейчас уже всю инсторию, но я понятия не имею, на сколько глав это все в итоге растянется xD
-
-
22.01.2012 в 16:03-
-
22.01.2012 в 16:03-
-
22.01.2012 в 16:05-
-
22.01.2012 в 16:17ВМЕСТО СЛОВ ПОДАРЮ РАФАЭЛЛУ
-
-
22.01.2012 в 16:20блядский язык макэвоя со вкусом шотландского виски, ДАВАЙ РАФАЭЛЛУ, ХОЧУ РАФАЭЛЛУ
-
-
22.01.2012 в 16:36-
-
22.01.2012 в 16:44-
-
22.01.2012 в 17:01-
-
22.01.2012 в 17:07-
-
22.01.2012 в 21:32А ещё я тащусь от того, что рассказ становится всё более детективным, мне очень нравится то, как они вместе в этом деле разбираются)
Стиль просто прекрасен, и конечно же- саундтрек. Просто снимаю шляпу
-
-
22.01.2012 в 23:48детективным... из меня ужасный придумыватель детективных историй xDD но я рада, что они все равно вроде бы ничего))
арарара ура) спасибо) я рада
-
-
23.01.2012 в 02:20не правда!!! очень классно!
-
-
23.01.2012 в 02:21-
-
23.01.2012 в 07:07шикарнейший фик !
Когда продолжение ? )
p.s.-в жизни не думалось , что «Завтрак у Тиффани» может стать «завтраком с Фассбендером» ))