Пишет Рандомный ПЖЧ:
05.08.2014 в 17:54
5. Саймон/Кирен. Кирен предлагает Саймону поехать вместе на дейтрип, но не в парк аттракционов, а на берег моря в Брайтон. Рейтинг любой, жанр любой
пара слов....и фотографий. Заявку выполняют в третий раз. Извините. Сюжета нет, смысла в жизни - тоже.
Мадейра плейс выглядит так. Западный пирс выглядит так и так. Брайтон - лучший город на земле.
~1200Часы на встроенном радио показывают 12 часов, 13 минут и 14 секунд и Саймон переводит взгляд обратно на дорогу. Радио молчит, и Саймон молчит, и Кирен тоже – он уже не спит, но не отнимает головы от окна, выхватывая взглядом скользящие мимо разноцветные дома.
Слышно только музыку в наушниках Кирена – слышно, как она превращается в шум.
***
С каждым новым поворотом тусклая зимняя дорога меняет настрой двух полусонных путешественников. Вся идея «поездки к холодному морю» кажется то захватывающей, то невыносимо глупой, подмывающей пересечь сплошную разделяющую полосу и отправиться назад. И это, конечно, нормально – люди сомневаются. Им это свойственно, особенно когда вместо рационального маршрута к Ирландскому морю кто-то с чрезмерным воодушевлением предлагает проехать всю страну и провести несколько день в Брайтоне, а кто-то соглашается и садится за руль.
Сомнения прекращаются вместе со звуком захлопнувшейся двери – когда Саймон и Кирен выходят из машины и сворачивают на Мадейра плейс. Саймон жмурится от яркого света, хотя небо пасмурное и непрозрачное, он моргает и останавливается, еле слышно вдыхая ртом холодный, соленый воздух. Пустая дорога между одинаковыми домами Мадейра плейс заканчивается брайтонским колесом обозрения, за которым – море.
Кирен стоит на полшага позади и прислоняется к плечу Саймона, не отводя глаз с открывшегося вида.
-Мы пойдем дальше? Или с тебя уже хватит? – говорит он.
-Подожди подожди. Это же ожившая открытка, - Саймон складывает указательные и большие пальцы рук в прямоугольник и поднимает на уровень глаз, выбирая ракурс.
-Не-а, на открытках этого нет. Это так глупо – как будто никто никогда не догадался посмотреть на колесо с этой стороны. Все фотографируют пляж, - Кирен обходит Саймона и оказывается в поле его «открытки», смотрит на него и говорит, – Пойдем уже?
Не вынимая рук из карманов, он делает направляющий жест – «за мной». И Саймону кажется, что это его привезли сюда, а не наоборот. И это приятное ощущение, он хмыкает, опуская уголки губ в своей непроницаемой улыбке, и идет следом за Киреном.
***
Брайтон – это уникальное место. Нет, не так. Брайтон – это что-то совершенно абсурдное, невозможное, это город, которого не может, не должно быть и если вы там не были, то смиритесь с мыслью – такого места нет. Однако если вы точно видели его – своими глазами или на карте – то можете попробовать приехать туда. Вернуться или побывать впервые, и убедиться в том, что не существует города более гостеприимного и при этом обособленного, города настолько целого, но как будто сложенного из неподходящих друг другу частей головоломки, где все острые углы сглаживаются – морским ветром и сахарным запахом брайтонских сладостей. И где все дороги ведут к пирсу.
-В прошлый раз здесь было намного больше людей, наверное, потому что было лето. А, и суббота! – говорит Кирен, он звучит неуверенно, хотя помнит тот день до мелочей.
-Да, и только поэтому, - отвечает Саймон. – Ни о каком восстании в Брайтоне не слышали.
-А кстати можно подумать, что это действительно так.
Они идут по светлому полотну пирса, и между брусьями видны волны. Здесь не безлюдно: немногочисленные малолетние прогульщики уроков, кутаясь в шарфы, атакуют старинные игровые автоматы, и в кафе с креветками заняты пара столиков. Кирен заглядывает в окна, чтобы узнать, многое ли изменилось с его прошлого приезда. С его прошлой жизни, в общем-то.
Кафе выглядит также, по крайней мере, изнутри. А снаружи у входа добавилась свежая табличка «PDS friendly». Саймон с ухмылкой кивает в сторону надписи и Кирен пожимает плечами. «Ну, это Брайтон».
***
-Хорошо вам, ребята.
-Прошу прощения? – Саймон оборачивается на голос.
Продрогший до костей и обратно продавец в киоске горячими напитками повторяет:
-Ну, вы же не мерзнете? Вот и говорю, хорошо вам! Кстати, хотите кофе? Ну, может, в качестве воспоминаний...
-А… нет, спасибо. Лучше сам выпей, а то заледенеешь, - отвечает Саймон. Они неловко кивают друг другу.
Саймон переглядывается с Киреном. Отдалившись от кофейного киоска вглубь, к берегу моря, Кирен говорит:
-PDS friendly, хах. Тоже можно писать на открытках: «Brighton! PDS friendly, since 2013».
Кирен замечает, что Саймон его не слушает. Он останавливается и говорит:
-Саймон, ты здесь?
-Да. Да, я не услышал, что ты сказал? - отвечает Саймон, он растеряно смотрит на Кирена и заметно, что мысли его все еще не здесь.
В этот момент Саймон пытается вспомнить ощущение холода. Вспомнить, какого это – физически ощущать бег мурашек по спине, когда мышцы сводит от пронзающего мороза, и кажется, что сильнее сжать руки в кулаки невозможно. Саймон может описать это словами, но кожа этого не помнит. Не знает.
-О.
Саймон отвлекается от этих размышлений, когда Кирен заводит руки внутрь его расстегнутой парки и смыкает ладони за его спиной. Кирен почти неощутимо, без усилия, касается своими губами губ Саймона, и так проходит несколько невесомых секунд, прежде чем Саймон отвечает поцелуем.
Он не помнит ощущения холода, но знает, что если бы он мог чувствовать – сейчас ему было бы тепло.
***
Гравий под ногами не позволяет двигаться быстро, и Кирен с Саймоном не спеша идут по рыхлому берегу, плавно отклоняясь левее – ближе к морю.
-И странно, что ты здесь не был раньше, - говорит Кирен. Он крутит в руках идеально гладкий камушек, который подобрал пару минут назад.
-Я сейчас здесь, это не в счет?
-В смысле… Здесь же было целое движение, ну, знаешь… - Кирен описывает камушком круг в воздухе, стараясь подобрать нужную, менее раздражающую формулировку.
-О нет. Только не говори, что ты намекаешь на идиотов на веспах со значками метрополитена вместо мозгов. Сколько мне по твоему лет? 50? – на самом деле Саймону нравится, что он заметно старше Кирена. Ему нравятся моменты вроде этого, когда Кирен подбирает слова и почти смущается.
-Да я не об этом, я же не говорю, что ты тут должен был в 70х годах рассекать по округе…
-Ну, тогда я точно облажался. В 70х я еще не успел родиться. Но я смотрел «Квадрофению», если это хоть как-то реабилитирует меня, даже пару раз.
-Ладно. Зачет, - со смешком говорит Кирен и пуляет камушек в море.
Они останавливаются.
-Подойдем ближе, - говорит Кирен, и заворожено движется к темному контуру Западного пирса.
Контур не станет плотнее, и очертания не сложатся в привычный белый настил. Западный пирс, а точнее, то, что от него осталось, все так же трагичен, как и много лет назад. Пропитанные солью и сажей, его почерневшие сваи даже самых законченных скептиков очаровывает своей остановившейся навсегда жизнью.
И Кирен опять столбенеет перед ней, он стоит рядом с Саймоном, молча. Слышно, как волны шумят и где-то совсем рядом – гром.
-Сгорел в пожаре. Посреди моря, - говорит Саймон. – И теперь его останки – материал для местных лунатиков и туристов.
Кирен смотрит на Саймона и видит, как за его спиной, вдалеке, яркими и кричащими фонариками загорается главный пирс. Он искрится, сверкает и выглядит вызывающе, на фоне своего мрачного близнеца.
-Может, это и к лучшему, - отвечает Кирен.
С каждым раскатом грома небо будто становится гуще. Саймон берет Кирена за плечо и говорит:
-Темнеет. Вернемся к машине.
***
Они быстро выезжают за пределы города – размеры Брайтона позволяют покинуть его еще до начала дождя. По дороге Саймон и Кирен обсуждают все самые неважные темы на земле. Кирен говорит, что холодный пляж Брайтона ему понравился больше, чем его летняя версия. Саймон согласен, хоть ему и не с чем сравнивать конкретно этот пример – зимнее, темное море ему всегда нравилось больше.
В середине пути Кирен предлагает остановиться. Он учился водить когда-то, но ему это не нравилось, так что он не предлагает Саймону сменить его – вместо этого оба они пересаживаются на заднее сидение, и почти в темноте говорят друг с другом. Словами, взглядами, касаниями. Кирен рассказывает про Брайтон тогда и о планах, на которые теперь точно хватит времени. А Саймон… Он хотел бы рассказать больше, и однажды расскажет. Но сейчас он больше слушает – слушает этот неровный голос и настойчивый шум дождя. Слушает и старается каждое слово превратить в ценное воспоминание, о котором не напомнит ни одна открытка.
URL комментарияпара слов....и фотографий. Заявку выполняют в третий раз. Извините. Сюжета нет, смысла в жизни - тоже.
Мадейра плейс выглядит так. Западный пирс выглядит так и так. Брайтон - лучший город на земле.
~1200Часы на встроенном радио показывают 12 часов, 13 минут и 14 секунд и Саймон переводит взгляд обратно на дорогу. Радио молчит, и Саймон молчит, и Кирен тоже – он уже не спит, но не отнимает головы от окна, выхватывая взглядом скользящие мимо разноцветные дома.
Слышно только музыку в наушниках Кирена – слышно, как она превращается в шум.
***
С каждым новым поворотом тусклая зимняя дорога меняет настрой двух полусонных путешественников. Вся идея «поездки к холодному морю» кажется то захватывающей, то невыносимо глупой, подмывающей пересечь сплошную разделяющую полосу и отправиться назад. И это, конечно, нормально – люди сомневаются. Им это свойственно, особенно когда вместо рационального маршрута к Ирландскому морю кто-то с чрезмерным воодушевлением предлагает проехать всю страну и провести несколько день в Брайтоне, а кто-то соглашается и садится за руль.
Сомнения прекращаются вместе со звуком захлопнувшейся двери – когда Саймон и Кирен выходят из машины и сворачивают на Мадейра плейс. Саймон жмурится от яркого света, хотя небо пасмурное и непрозрачное, он моргает и останавливается, еле слышно вдыхая ртом холодный, соленый воздух. Пустая дорога между одинаковыми домами Мадейра плейс заканчивается брайтонским колесом обозрения, за которым – море.
Кирен стоит на полшага позади и прислоняется к плечу Саймона, не отводя глаз с открывшегося вида.
-Мы пойдем дальше? Или с тебя уже хватит? – говорит он.
-Подожди подожди. Это же ожившая открытка, - Саймон складывает указательные и большие пальцы рук в прямоугольник и поднимает на уровень глаз, выбирая ракурс.
-Не-а, на открытках этого нет. Это так глупо – как будто никто никогда не догадался посмотреть на колесо с этой стороны. Все фотографируют пляж, - Кирен обходит Саймона и оказывается в поле его «открытки», смотрит на него и говорит, – Пойдем уже?
Не вынимая рук из карманов, он делает направляющий жест – «за мной». И Саймону кажется, что это его привезли сюда, а не наоборот. И это приятное ощущение, он хмыкает, опуская уголки губ в своей непроницаемой улыбке, и идет следом за Киреном.
***
Брайтон – это уникальное место. Нет, не так. Брайтон – это что-то совершенно абсурдное, невозможное, это город, которого не может, не должно быть и если вы там не были, то смиритесь с мыслью – такого места нет. Однако если вы точно видели его – своими глазами или на карте – то можете попробовать приехать туда. Вернуться или побывать впервые, и убедиться в том, что не существует города более гостеприимного и при этом обособленного, города настолько целого, но как будто сложенного из неподходящих друг другу частей головоломки, где все острые углы сглаживаются – морским ветром и сахарным запахом брайтонских сладостей. И где все дороги ведут к пирсу.
-В прошлый раз здесь было намного больше людей, наверное, потому что было лето. А, и суббота! – говорит Кирен, он звучит неуверенно, хотя помнит тот день до мелочей.
-Да, и только поэтому, - отвечает Саймон. – Ни о каком восстании в Брайтоне не слышали.
-А кстати можно подумать, что это действительно так.
Они идут по светлому полотну пирса, и между брусьями видны волны. Здесь не безлюдно: немногочисленные малолетние прогульщики уроков, кутаясь в шарфы, атакуют старинные игровые автоматы, и в кафе с креветками заняты пара столиков. Кирен заглядывает в окна, чтобы узнать, многое ли изменилось с его прошлого приезда. С его прошлой жизни, в общем-то.
Кафе выглядит также, по крайней мере, изнутри. А снаружи у входа добавилась свежая табличка «PDS friendly». Саймон с ухмылкой кивает в сторону надписи и Кирен пожимает плечами. «Ну, это Брайтон».
***
-Хорошо вам, ребята.
-Прошу прощения? – Саймон оборачивается на голос.
Продрогший до костей и обратно продавец в киоске горячими напитками повторяет:
-Ну, вы же не мерзнете? Вот и говорю, хорошо вам! Кстати, хотите кофе? Ну, может, в качестве воспоминаний...
-А… нет, спасибо. Лучше сам выпей, а то заледенеешь, - отвечает Саймон. Они неловко кивают друг другу.
Саймон переглядывается с Киреном. Отдалившись от кофейного киоска вглубь, к берегу моря, Кирен говорит:
-PDS friendly, хах. Тоже можно писать на открытках: «Brighton! PDS friendly, since 2013».
Кирен замечает, что Саймон его не слушает. Он останавливается и говорит:
-Саймон, ты здесь?
-Да. Да, я не услышал, что ты сказал? - отвечает Саймон, он растеряно смотрит на Кирена и заметно, что мысли его все еще не здесь.
В этот момент Саймон пытается вспомнить ощущение холода. Вспомнить, какого это – физически ощущать бег мурашек по спине, когда мышцы сводит от пронзающего мороза, и кажется, что сильнее сжать руки в кулаки невозможно. Саймон может описать это словами, но кожа этого не помнит. Не знает.
-О.
Саймон отвлекается от этих размышлений, когда Кирен заводит руки внутрь его расстегнутой парки и смыкает ладони за его спиной. Кирен почти неощутимо, без усилия, касается своими губами губ Саймона, и так проходит несколько невесомых секунд, прежде чем Саймон отвечает поцелуем.
Он не помнит ощущения холода, но знает, что если бы он мог чувствовать – сейчас ему было бы тепло.
***
Гравий под ногами не позволяет двигаться быстро, и Кирен с Саймоном не спеша идут по рыхлому берегу, плавно отклоняясь левее – ближе к морю.
-И странно, что ты здесь не был раньше, - говорит Кирен. Он крутит в руках идеально гладкий камушек, который подобрал пару минут назад.
-Я сейчас здесь, это не в счет?
-В смысле… Здесь же было целое движение, ну, знаешь… - Кирен описывает камушком круг в воздухе, стараясь подобрать нужную, менее раздражающую формулировку.
-О нет. Только не говори, что ты намекаешь на идиотов на веспах со значками метрополитена вместо мозгов. Сколько мне по твоему лет? 50? – на самом деле Саймону нравится, что он заметно старше Кирена. Ему нравятся моменты вроде этого, когда Кирен подбирает слова и почти смущается.
-Да я не об этом, я же не говорю, что ты тут должен был в 70х годах рассекать по округе…
-Ну, тогда я точно облажался. В 70х я еще не успел родиться. Но я смотрел «Квадрофению», если это хоть как-то реабилитирует меня, даже пару раз.
-Ладно. Зачет, - со смешком говорит Кирен и пуляет камушек в море.
Они останавливаются.
-Подойдем ближе, - говорит Кирен, и заворожено движется к темному контуру Западного пирса.
Контур не станет плотнее, и очертания не сложатся в привычный белый настил. Западный пирс, а точнее, то, что от него осталось, все так же трагичен, как и много лет назад. Пропитанные солью и сажей, его почерневшие сваи даже самых законченных скептиков очаровывает своей остановившейся навсегда жизнью.
И Кирен опять столбенеет перед ней, он стоит рядом с Саймоном, молча. Слышно, как волны шумят и где-то совсем рядом – гром.
-Сгорел в пожаре. Посреди моря, - говорит Саймон. – И теперь его останки – материал для местных лунатиков и туристов.
Кирен смотрит на Саймона и видит, как за его спиной, вдалеке, яркими и кричащими фонариками загорается главный пирс. Он искрится, сверкает и выглядит вызывающе, на фоне своего мрачного близнеца.
-Может, это и к лучшему, - отвечает Кирен.
С каждым раскатом грома небо будто становится гуще. Саймон берет Кирена за плечо и говорит:
-Темнеет. Вернемся к машине.
***
Они быстро выезжают за пределы города – размеры Брайтона позволяют покинуть его еще до начала дождя. По дороге Саймон и Кирен обсуждают все самые неважные темы на земле. Кирен говорит, что холодный пляж Брайтона ему понравился больше, чем его летняя версия. Саймон согласен, хоть ему и не с чем сравнивать конкретно этот пример – зимнее, темное море ему всегда нравилось больше.
В середине пути Кирен предлагает остановиться. Он учился водить когда-то, но ему это не нравилось, так что он не предлагает Саймону сменить его – вместо этого оба они пересаживаются на заднее сидение, и почти в темноте говорят друг с другом. Словами, взглядами, касаниями. Кирен рассказывает про Брайтон тогда и о планах, на которые теперь точно хватит времени. А Саймон… Он хотел бы рассказать больше, и однажды расскажет. Но сейчас он больше слушает – слушает этот неровный голос и настойчивый шум дождя. Слушает и старается каждое слово превратить в ценное воспоминание, о котором не напомнит ни одна открытка.