*качает харперс базаар*
суббота, 06 ноября 2010
verwirrt / crab and proud
я бы сейчас водки выпила. да. боже. надралась бы вдрызг. хочу эротический сон. срочно. сегодня же. требую. божже.
*качает харперс базаар*
*качает харперс базаар*
verwirrt / crab and proud
я только что чуть не разбил стакан........




пятница, 05 ноября 2010
verwirrt / crab and proud
комментарии по поводу фильма men only
на самом деле я смотрела всю эту хрень рады вот этих кадров. по-моему, они легко могли бы быть в Шерлоке, ммм

на самом деле я смотрела всю эту хрень рады вот этих кадров. по-моему, они легко могли бы быть в Шерлоке, ммм

verwirrt / crab and proud
Loneliness is the first thing which God’s eye named, not good.
- John Milton
verwirrt / crab and proud
verwirrt / crab and proud
аааааа
ну все
бля
было бы так офигенно, если бы я смог закончить этого "брюнета" завтра
а потом с чистой совестью напишу фик по шерлоку. или два. (да простят меня высшие силы, я этого не хотела Т____Т)
может быть
ну все
бля
было бы так офигенно, если бы я смог закончить этого "брюнета" завтра
а потом с чистой совестью напишу фик по шерлоку. или два. (да простят меня высшие силы, я этого не хотела Т____Т)
может быть
verwirrt / crab and proud
В записи о внутренней начинке здания Бэкгеммон рекордс я, планомерно и смачно задрачивая, описываю процесс выдавливания пластинки, на котором мне посчастливилось побывать, благодаря Алексу. Все просто, доступно, научно-популярно, впрочем по данной теме я едва ли осилю написать что-то по-другому даже вооружившись справочниками по акустике. Если уж эта заметка не сделает свое грязное дело с предсказуемыми хипстерскими умами, то я очень обижусь на свои умственные способности.
- Ник, очень неплохая заметка вышла. Я более чем доволен, отдал редакторам, - сообщает мне Сэм через день после того, как я высылаю ему оную заметку на мейл.
- Я рад, - вздыхаю я, но не буду скрывать, что с облегчением.
- Тут возник небольшой форс-мажор. Очередной. Ну ты знаешь, как это бывает, - без какой-либо извиняющейся интонации продолжает Сэм, а я почему-то киваю ему в ответ, хотя по телефону он этого видеть никак не может. - Одному очень любопытному месту надо написать рецензию... в смысле колонку твою. Как насчет встретиться сегодня вечером и обговорить эти дела? Заодно можно совместить с походом в паб, который мы все хотели провернуть с тобой, а?
Никакой поход в паб, выпить пару стаканчиков или что-то в этом роде мы, естественно, не планировали. Единственное предложение, мелькнувшее между нами было "надо будет повторить", и состоялось оно после первой нашей встречи пару недель назад. Его предложение, кстати. Мне, конечно, хочется отказаться, вцепившись в предлог типа "годовщина с парнем" (которой нет, конечно), но как назло у Алекса сегодня вечером корпоратив в каком-то ушлом пафосном баре. К тому же, я не могу отказать, не в моей ситуации.
В итоге вечером я нахожу себя в пабе в компании парня неясной ориентации, хамской манерой перебивать и перманентно указывать мне, где мое место. То бишь в компании Сэмюэля. Мы пьем пинту за пинтой, курим сигареты из одной пачки (его, кажется) и лишь первые полчаса говорим о чем же мне предстоит вскорости писать.
- Это цирк? - спрашиваю я, вытирая с губ пену от пива.
- Нет, не совсем. Это что-то вроде концептуального шоу человеческого тела....
- О Боже...
- Нет, не спеши делать выводы. Они обычно устраивают всякие зрелища с уродцами и карликами, но у сейчас у них сезон перформансов на тему Синей Бороды и одиночества в толпе.
Я хочу было фыркнуть, но если задуматься, мне это интересно. Поэтому я выдерживаю долгую паузу, затягиваясь от очередной сигареты, глубоко и тяжело, и отвечаю:
- Это звучит любопытно. Только, ради бога, не называй это больше, как там было... концептуальный цирк тел...
- Шоу.
- Неважно, ты понял, - он смеется, громко, и я смеюсь в ответ, в итоге все это выглядело бы ну очень дружественно, если бы у Сэма не было одной злополучной черты: он чертовки привлекателен. Все это можно было бы выдать за посиделки с приятелем после тяжелого рабочего, если бы у меня был этот самый тяжелый рабочий и если бы Сэм не флиртовал настолько очевидно.
На третьей пинте он "случайно" оплатил два раунда напитков подряд, на четвертой он стал придвигаться ближе и наклоняться ниже, обдавая мое ухо и часть скулы звериным дыханием с запахом гиннеса. На пятой я даже подумал, что он пытается меня споить, но мне уже слишком много лет, чтобы можно было использовать эту отговорку.
После пятой пинты мы потягиваемся и выходим на улицу, Сэм спотыкается о коврик и хватается за меня, мы пьяно смеемся, отражаясь в стеклах припаркованных напротив машин. Я задумываюсь, собираемся ли мы расходиться по домам, и нахожу, что мне этого совсем не хочется. Мне хочется продолжить вечер, зайти в какой-нибудь клуб, выпить еще. Как давно это было, я совсем ничего не помню. Сэм меня не разочаровывает, разворачивает нас куда-то направо по Клайдбэнкс, петляет по переулкам, одновременно рассказывая одну за другой несуразные шутки про мужиков и минеты, но, что примечательно, мы оба находим их невероятно смешными. Просто до умопомрачения.
Потом мы вваливаемся в какой-то небольшой клуб, по большей части темный и шумный, садимся сразу на высокие стулья у бара и заказываем два Лонг Айленда. Из соседней комнаты вырываются истерические отблески дискобола, моя голова начинает медленно плыть, и Сэм кладет руку мне на колено.
- Слушай, Ник, а ты играешь на каких-нибудь музыкальных инструментах? Учился когда-нибудь? - спрашивает у меня Буковский, и я чувствую его щетину своей ушной раковиной.
- Только не говори мне, что сейчас будет эта банальная шуточка про игру на флейте... - начинаю я, и мы оба смеемся, потому что именно ее он и хотел отпустить.
- Ладно, тебя не проведешь, я гляжу. Блин, и что мы здесь делаем, а? Вот что? - он оглядывается по сторонам, смеется снова и смотрит мне в глаза так, что меня прошибает ознобом. Как давно этого не было. Черт.
Не то, чтобы я в состоянии особо соображать сейчас, но я понимаю, что мы за весь вечер не подняли ни одну интеллектуальную тему в наших разговорах. Ни о музыке, ни о современной литературе (что должно быть закономерно), ни о жизни, философии, политике, черт побери. Парочка пошлых историй с работы, парочка пошлых анекдотов, пошлые радиопередачи, пошлые журналы, ах вот в чем дело, ну конечно.
Во всем этом есть что-то необременительно животное, тихо пузырящиеся инстинкты, катализатором которых в данной реакции стала суммированная температура наших тел. Впрочем, какая разница, чей член загонять себе в глотку, если все это настолько неизбежно.
- Знакомый работает на БиБиСи 2, рассказывал недавно, что они хотят устроить там какое-то шоу-битву фокусников. Так там не допустили одного из участников, потому что он как-то давным-давно облажался в фокусе с гильотиной и отрубил бошку своей ассистентке... - вкрадчиво говорит мне Сэм, и я понимаю, что слова в данном случае роли не играют, только его интонации: амплитуды тонов и фазовые сдвиги пауз. Я перестаю слушать на половине, потому что его рука на моем колене начинает ползти выше к бедру, он наклоняется ко мне и уверенно продолжает свой рассказ уже мне в шею.
Я почему-то думаю о том, что руки у него не такие, как у Алекса: не такие длинные и тонкие пальцы, ногти другой формы и ощущение от прикосновения горше и тверже, более самоуверенное. Его челка не мешает нам, не отвлекает, не доводит до дрожи и бессильного исступления, в отличие от длинной челки Капраноса.
И тем не менее все, о чем я могу думать после этого, это представлять, как он, Сэм, трахает меня у себя дома, как мы насилуем его матрас, спариваемся будто животные, по-другому это действо не назвать. Ничего привлекательного, просто секс. Я готов в это поверить, здесь и сейчас.
А потом происходит невероятная вещь, потому что в дальнем углу этого злосчастного клуба я натыкаюсь взглядом на Алекса, который очень внимательно и в упор смотрит на меня, скрывая половину своего лица бокалом с выпивкой. Рядом с ним за столиком сидит толпа народа и явно наслаждается вечером бесплатного удовольствия на счет компании, тупо смеется и не обращает внимания.
Мне хочется, чтобы время остановилось и я смог бы все понять и обдумать, потому как я слишком пьян, чтобы успевать сейчас за миром и всеми его съездами с шоссе в обычном ритме. Но нет, как бы не так. Меня передергивает, и по телу разливается дрожь двойственного происхождения. Сэм впивается мне в шею засосом, а я только смотрю Алексу прямо в глаза, хотя скорее просто угадываю их блеск в темноте помещения. Капранос наконец убирает бокал от лица и я вижу, что губы его обрисовывает ухмылка.
Может быть, я творю странные вещи в последнее время. Скорее всего так и есть, и выпивка уже давно перестала быть оправданием, но я соскальзываю со стула у бара, не оглядываясь и не вспоминая о том, что было 10 минут, полчаса, два часа назад. Алекс отодвигается от края дивана, на котором сидит, когда я подхожу ближе, и смотрит на меня довольным взглядом, когда я сажусь рядом. Почему он доволен? Чем? Тем, что я выбрал его? Откуда он знает, что это не стыд, не чувство вины? Я сам не думаю, что "выбрал его", я вообще ничего не думаю сейчас - в этом и смысл.
Мы не говорим с ним по поводу Сэма.
В час ночи мы добираемся наконец до квартиры Алекса и до его спальни. Мы занимаемся сексом, как будто никогда до этого не знали друг друга, и я кончаю так сильно, что почти теряю сознание. И остаюсь на ночь.
- Ник, очень неплохая заметка вышла. Я более чем доволен, отдал редакторам, - сообщает мне Сэм через день после того, как я высылаю ему оную заметку на мейл.
- Я рад, - вздыхаю я, но не буду скрывать, что с облегчением.
- Тут возник небольшой форс-мажор. Очередной. Ну ты знаешь, как это бывает, - без какой-либо извиняющейся интонации продолжает Сэм, а я почему-то киваю ему в ответ, хотя по телефону он этого видеть никак не может. - Одному очень любопытному месту надо написать рецензию... в смысле колонку твою. Как насчет встретиться сегодня вечером и обговорить эти дела? Заодно можно совместить с походом в паб, который мы все хотели провернуть с тобой, а?
Никакой поход в паб, выпить пару стаканчиков или что-то в этом роде мы, естественно, не планировали. Единственное предложение, мелькнувшее между нами было "надо будет повторить", и состоялось оно после первой нашей встречи пару недель назад. Его предложение, кстати. Мне, конечно, хочется отказаться, вцепившись в предлог типа "годовщина с парнем" (которой нет, конечно), но как назло у Алекса сегодня вечером корпоратив в каком-то ушлом пафосном баре. К тому же, я не могу отказать, не в моей ситуации.
В итоге вечером я нахожу себя в пабе в компании парня неясной ориентации, хамской манерой перебивать и перманентно указывать мне, где мое место. То бишь в компании Сэмюэля. Мы пьем пинту за пинтой, курим сигареты из одной пачки (его, кажется) и лишь первые полчаса говорим о чем же мне предстоит вскорости писать.
- Это цирк? - спрашиваю я, вытирая с губ пену от пива.
- Нет, не совсем. Это что-то вроде концептуального шоу человеческого тела....
- О Боже...
- Нет, не спеши делать выводы. Они обычно устраивают всякие зрелища с уродцами и карликами, но у сейчас у них сезон перформансов на тему Синей Бороды и одиночества в толпе.
Я хочу было фыркнуть, но если задуматься, мне это интересно. Поэтому я выдерживаю долгую паузу, затягиваясь от очередной сигареты, глубоко и тяжело, и отвечаю:
- Это звучит любопытно. Только, ради бога, не называй это больше, как там было... концептуальный цирк тел...
- Шоу.
- Неважно, ты понял, - он смеется, громко, и я смеюсь в ответ, в итоге все это выглядело бы ну очень дружественно, если бы у Сэма не было одной злополучной черты: он чертовки привлекателен. Все это можно было бы выдать за посиделки с приятелем после тяжелого рабочего, если бы у меня был этот самый тяжелый рабочий и если бы Сэм не флиртовал настолько очевидно.
На третьей пинте он "случайно" оплатил два раунда напитков подряд, на четвертой он стал придвигаться ближе и наклоняться ниже, обдавая мое ухо и часть скулы звериным дыханием с запахом гиннеса. На пятой я даже подумал, что он пытается меня споить, но мне уже слишком много лет, чтобы можно было использовать эту отговорку.
После пятой пинты мы потягиваемся и выходим на улицу, Сэм спотыкается о коврик и хватается за меня, мы пьяно смеемся, отражаясь в стеклах припаркованных напротив машин. Я задумываюсь, собираемся ли мы расходиться по домам, и нахожу, что мне этого совсем не хочется. Мне хочется продолжить вечер, зайти в какой-нибудь клуб, выпить еще. Как давно это было, я совсем ничего не помню. Сэм меня не разочаровывает, разворачивает нас куда-то направо по Клайдбэнкс, петляет по переулкам, одновременно рассказывая одну за другой несуразные шутки про мужиков и минеты, но, что примечательно, мы оба находим их невероятно смешными. Просто до умопомрачения.
Потом мы вваливаемся в какой-то небольшой клуб, по большей части темный и шумный, садимся сразу на высокие стулья у бара и заказываем два Лонг Айленда. Из соседней комнаты вырываются истерические отблески дискобола, моя голова начинает медленно плыть, и Сэм кладет руку мне на колено.
- Слушай, Ник, а ты играешь на каких-нибудь музыкальных инструментах? Учился когда-нибудь? - спрашивает у меня Буковский, и я чувствую его щетину своей ушной раковиной.
- Только не говори мне, что сейчас будет эта банальная шуточка про игру на флейте... - начинаю я, и мы оба смеемся, потому что именно ее он и хотел отпустить.
- Ладно, тебя не проведешь, я гляжу. Блин, и что мы здесь делаем, а? Вот что? - он оглядывается по сторонам, смеется снова и смотрит мне в глаза так, что меня прошибает ознобом. Как давно этого не было. Черт.
Не то, чтобы я в состоянии особо соображать сейчас, но я понимаю, что мы за весь вечер не подняли ни одну интеллектуальную тему в наших разговорах. Ни о музыке, ни о современной литературе (что должно быть закономерно), ни о жизни, философии, политике, черт побери. Парочка пошлых историй с работы, парочка пошлых анекдотов, пошлые радиопередачи, пошлые журналы, ах вот в чем дело, ну конечно.
Во всем этом есть что-то необременительно животное, тихо пузырящиеся инстинкты, катализатором которых в данной реакции стала суммированная температура наших тел. Впрочем, какая разница, чей член загонять себе в глотку, если все это настолько неизбежно.
- Знакомый работает на БиБиСи 2, рассказывал недавно, что они хотят устроить там какое-то шоу-битву фокусников. Так там не допустили одного из участников, потому что он как-то давным-давно облажался в фокусе с гильотиной и отрубил бошку своей ассистентке... - вкрадчиво говорит мне Сэм, и я понимаю, что слова в данном случае роли не играют, только его интонации: амплитуды тонов и фазовые сдвиги пауз. Я перестаю слушать на половине, потому что его рука на моем колене начинает ползти выше к бедру, он наклоняется ко мне и уверенно продолжает свой рассказ уже мне в шею.
Я почему-то думаю о том, что руки у него не такие, как у Алекса: не такие длинные и тонкие пальцы, ногти другой формы и ощущение от прикосновения горше и тверже, более самоуверенное. Его челка не мешает нам, не отвлекает, не доводит до дрожи и бессильного исступления, в отличие от длинной челки Капраноса.
И тем не менее все, о чем я могу думать после этого, это представлять, как он, Сэм, трахает меня у себя дома, как мы насилуем его матрас, спариваемся будто животные, по-другому это действо не назвать. Ничего привлекательного, просто секс. Я готов в это поверить, здесь и сейчас.
А потом происходит невероятная вещь, потому что в дальнем углу этого злосчастного клуба я натыкаюсь взглядом на Алекса, который очень внимательно и в упор смотрит на меня, скрывая половину своего лица бокалом с выпивкой. Рядом с ним за столиком сидит толпа народа и явно наслаждается вечером бесплатного удовольствия на счет компании, тупо смеется и не обращает внимания.
Мне хочется, чтобы время остановилось и я смог бы все понять и обдумать, потому как я слишком пьян, чтобы успевать сейчас за миром и всеми его съездами с шоссе в обычном ритме. Но нет, как бы не так. Меня передергивает, и по телу разливается дрожь двойственного происхождения. Сэм впивается мне в шею засосом, а я только смотрю Алексу прямо в глаза, хотя скорее просто угадываю их блеск в темноте помещения. Капранос наконец убирает бокал от лица и я вижу, что губы его обрисовывает ухмылка.
Может быть, я творю странные вещи в последнее время. Скорее всего так и есть, и выпивка уже давно перестала быть оправданием, но я соскальзываю со стула у бара, не оглядываясь и не вспоминая о том, что было 10 минут, полчаса, два часа назад. Алекс отодвигается от края дивана, на котором сидит, когда я подхожу ближе, и смотрит на меня довольным взглядом, когда я сажусь рядом. Почему он доволен? Чем? Тем, что я выбрал его? Откуда он знает, что это не стыд, не чувство вины? Я сам не думаю, что "выбрал его", я вообще ничего не думаю сейчас - в этом и смысл.
Мы не говорим с ним по поводу Сэма.
В час ночи мы добираемся наконец до квартиры Алекса и до его спальни. Мы занимаемся сексом, как будто никогда до этого не знали друг друга, и я кончаю так сильно, что почти теряю сознание. И остаюсь на ночь.
verwirrt / crab and proud
нет! уйди! уйди от меня, идея фика! *прогоняет шваброй* я не буду тебя писАть!!
четверг, 04 ноября 2010
verwirrt / crab and proud
у меня тут вагон фиков
когда мне их все читать?? Т__________Т
когда мне их все читать?? Т__________Т
verwirrt / crab and proud
блядь, тумблер сегодня В УДАРЕ


verwirrt / crab and proud
poppies
(you can't see them but they are there)

костра только не хватает
verwirrt / crab and proud
ваааааааааашууууууууууу мааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааать


verwirrt / crab and proud
verwirrt / crab and proud
Real love is every day.
verwirrt / crab and proud
verwirrt / crab and proud
что-то сегодня меня любят высшие силы, я прочла кучу фиков и ВСЕ были замечательными. я чувствую себя просто испорченным закормленным пирожными ребенком :3
энивей, парочка особенных реков
ps ммм, у меня еще штук пять есть новеньких, посмотрим насколько хороши ОНИ
энивей, парочка особенных реков
Traffic Lights for the Colour Blind by
lavvyan
so good so good so good it's unbearable
November Storms by
starjenni
(она вообще зайка и читать у нее можно ВСЕ)
they tell me their secrets (will you tell me yours too) by
etothepii
it's like a bedtime fairy-tale

so good so good so good it's unbearable
November Storms by

(она вообще зайка и читать у нее можно ВСЕ)
they tell me their secrets (will you tell me yours too) by

it's like a bedtime fairy-tale
ps ммм, у меня еще штук пять есть новеньких, посмотрим насколько хороши ОНИ
verwirrt / crab and proud
я забываю запостить эти адищенски гениальные "комиксы" про котов. ю ноу, furlock holmes, john catson, di lestray, miaowcroft holmes...
автор и гениальный куклачев-фотошопщик -
ardenteurophile
(зы она еще и фики пишет, кстати, если кто-то не читал ее офигенный 9тиглавовый трактат про рождественский ужин в доме холмсов - вы лузеры xD)

остальное по a study in CATSSS под морем :3

(зы она еще и фики пишет, кстати, если кто-то не читал ее офигенный 9тиглавовый трактат про рождественский ужин в доме холмсов - вы лузеры xD)

остальное по a study in CATSSS под морем :3
среда, 03 ноября 2010
verwirrt / crab and proud
из разряда "ХОЧУ!!!"




verwirrt / crab and proud
Мартин! Фриман! Любовь! Всей! Жизни!
Пишет Kimi Riko:
И вот, еще три гифки. Правда, с языком только две. И одна грустно-задумчивого Мартина...
Превью
URL комментария
Пишет Kimi Riko:
03.11.2010 в 01:20
И вот, еще три гифки. Правда, с языком только две. И одна грустно-задумчивого Мартина...
Превью

verwirrt / crab and proud
уууу-ляяя-ляяяя
